Буквально одно четверостишие, пять коротких глотков и обожжённое горло, но случилось невероятное.
— Ну, как теперь? — спросила она, вглядываясь в моё лицо.
— Спасибо, всё — огонь, — кивнула я, потирая горло и поражаясь, как легко я стала понимать её речь. Мне всё ещё слышались иноземные слова, но теперь я знала их смысл.
— Огонь? Горло болит? Грудь? — спохватилась она, нахмурившись.
— Да нет, в смысле — хорошо всё! — протянула я вперёд руку, не позволяя ей опять себя щупать. Сегодня мы и так были уже чересчур близки.
Она кивнула и отошла в сторону, бросая через плечо:
— Ты говоришь на языке огров? Они воспитали тебя? Поэтому ты так странно выглядишь?
— Да… по этому.
Говорить, что я — иномирянка не стоило однозначно, но легенду я придумать ещё не успела. Впрочем, эта версия меня устраивала.
— Занятно. Ладно. Остальное мне не интересно. Расскажешь господину, когда он спросит. Если, конечно, его выбор падёт на тебя.
— Выбор? Что вы имеете в виду? — немного напряглась я, вспоминая бледное тело девушки, которую несли на руках.
— Скоро узнаешь. Зови следующую.
Всё. Мне ясно дали понять, что сеанс нашей короткой любви окончен.
Я вышла из помещения, прикрывая за собой дверь. Ко мне подскочила какая-то девушка в красном платье и тут же выстрелила:
— Что с тобой делали? Было больно?
— Оставь, она не понимает, — махнула рукой Ири, а я улыбнулась.
— Пять минут — помёт нормальный, — ответила я, чем ещё больше повергла всех в шок.
— Ты понимаешь? — удивилась моя хрупкая подруга.
— Зелье, песни, пляски, и вот вам результат: девять негритят, — я распахнула руки в стороны, с улыбкой демонстрируя себя-любимую.
— Она какая-то странная, — повернулась к Ири та, в красном платье.
Я шумно вздохнула.
— Да нормально там всё, — махнула рукой на дверь. — Осмотр врача. Медика, лекаря. Так яснее?
— Да, значительно, — кивнула девушка.
— Ну, тогда вперёд! — я легонько подтолкнула её в спину, с сама плюхнулась на мягкий вишнёвый диван. Очень удобный, между прочим!
Удивительно, но мне здесь почти нравилось. Интерьерчик — что надо, стильный, персонал — довольно приветливый. В нашем Сочи встречается гораздо хуже. Жить можно. Если, конечно, не вспоминать ту несчастную, что несли на руках…
— Ты совсем не боишься, — проговорила Ири, осторожно садясь рядом.
— Кстати, о птичках, — я придвинулась к ней, готовая, наконец, узнать ответ на вопрос: — что за «Льерд»?
Но знание языка тут же подсказало: «Тень». «Льерд» — означало «Тень».
— Неужели ты не знаешь нашего господина? Наместника всей провинции Дайше?
— Кхм… я не местная, — проговорила я, вспоминая, что Ири вряд ли поверит в моё детство у огров. Она ведь ясно видела, что по огрски я тоже ни бельмеса не понимаю.