Наступила глубокая ночь, мы шагали при неверном блеске звёзд и луны.
Вышли к стоянке. Мой автомобиль на месте. Его не успели сильно повредить, обнаружил несколько длинных царапин и воткнутое спереди копьецо, пониже лобового стекла. Вздохнув — выдернул и решил оценить состояние «Буханки» завтра.
Умыл лицо и руки чистой водой, попросил сделать это путешественницу.
— Нужно осмотреть твои раны — сказал девушке.
— Хорошо — покладисто согласилась она. Достал аптечку.
Замявшись, спросил — не причинили ли вред её лону.
Бах! Меня свалил могучий удар кулака в челюсть.
— Нахал! — с гневом выкрикнула орчанка.
— Мне надо знать для лечения! — с не меньшим бешенством проорал я, выплюнув пару окровавленных зубов. Твою ж мать! Щека нещадно болела, изо рта текла кровь. Хорошо — на бок не свернула.
Девушка покраснела и отрицательно замотала головой. Неловко, но следовало прояснить в первую очередь и принять нужные меры и лечение в случае чего.
Однако я вовремя успел, поэтому всё относительно хорошо закончилось.
При свете фонарика, который она держала — аккуратно смазал все царапины, синяки девушки, заклеил пластырями. Прополоскал себе рот и обработал щёку. На месте боковых зубов — языком нащупал две хлюпающие дырки.
Сам — из боя с разбойниками вышел абсолютно невредимым. Физически. Накапал в стакан успокоительного, выпил сам и заставил дикарку. Нам обоим не помешает. Закинул аптечку с ружьём на переднее сидение и повел девушку к задним дверям автомобиля.
Зеленокожая с любопытством погладила машину. Темно. Было хреново после стольких убийств, я устал и плохо соображал.
— Ты немало пережила, но может — поспим сегодня вместе? Я ужасно вымотался и не смогу дежурить! — неуверенно предложил орчанке.
Всё понимаю, но иначе нельзя. Разводить костер у машины и лежать снаружи — глупо. Мы будем как маяк в ночи для всех желающих.
Дикарка тоже устала, да и не стану предлагать ей дежурить.
Однако она без колебания согласилась. Привязал коняшку к фаркопу автомобиля, на ощупь расширил пространство под крышей и уступил даме спальник, забрав часть одежды для своего ложа.
На брезенте жестковато, внизу торчали острые углы, а одежда немного сглаживала их.
Девушка бодро прыгнула на кучу сокровищ, заползла в спальник у стеночки. Я залез следом, с трудом закрыв двери. Раскорячившись — разделся и полез наверх. Стеснения не испытывал, лишь безумно хотелось спать.
Забравшись к тёплой орчанке — моментально вырубился от усталости и пережитого стресса.
Утро встретило лучами яркого солнца, бившего из стекол. Зевнув — повернулся к спящей красавице и тут же пораженно застыл, рассмотрев девушку при свете дня.