Последние из оставшихся в коридоре уже ковыляли до шахты сами. Там я закрыл крышку, и мы остались в темноте. Я достал из разгрузки фонарик и включил его, осветив забитую обнаженными людьми шахту.
– Хорошо охранники тут упакованы. Даже фонарики с полным зарядом.
Тут те, кто знал русский – а таких было где-то треть от общего количества – сразу стали задавать вопросы, сообразив, что мы что-то знаем, но на них зашипел Артем, призывая к молчанию и сообщая, что мы находимся на космической станции работорговцев. Ох, лучше бы он промолчал. Нас не нашли только потому, что коридор так и оставался пустым. Похоже, это был резервный слабо используемый транспортный коридор. Но я не хотел тут оставаться, датчики на перекрестке работали, и искин наверняка засек, куда мы делись. Это коммуникации он практически не контролировал, а вот коридор – прекрасно. Когда пираты освободятся, то наверняка пошлют если не людей, то дроидов нас отловить.
– Внимание, слушаем меня! – громко сказал я, перекрывая гам, и, когда стало заметно тише, продолжил: – Нас тут могут найти, поэтому наш шанс – уйти по шахтам как можно дальше. Я двигаюсь первым, остальные за мной. В некоторых местах будем перемещаться на карачках или вообще ползти, причем фактически в темноте, следуя за отсветом моего фонарика. Назначьте замыкающего. Артем – старший, командуй.
Люди прижимались к кабелям, чтобы я мог протиснуться дальше по шахте. Выбравшись на свободное место, я пополз дальше. За мной, пыхтя, двигались две девушки, за ними остальные. Добравшись до вертикальной шахты, я велел девушкам ждать, но они оказались голландками и не понимали меня. К счастью, среди освобожденных оказались полиглоты и перевели им. Спустившись на шестьдесят метров, я стал светить вверх, чтобы людям было удобно спускаться. Ага, как же. Если семь девушек, что насчитывалось среди спасенных, в темноте не стеснялись того, что обнажены, то когда я стал подсвечивать им снизу, сразу как-то застеснялись, пропуская вперед парней.
Ждать я не стал и пополз дальше, прокладывать дорогу, так что пришлось Артему в полной темноте помогать женщинам спускаться. В общем, когда мы все собрались у следующей вертикальной шахты, первый же вопрос Артема был:
– Может, обойдем?
Ему явно не понравилось в темноте уговаривать и помогать девицам. Хотя я не понимаю, чего он терялся – темнота, и поцелуй можно сорвать, и облапать. Попробуй докажи, что это ты. Шучу, конечно, однако в чем-то напарник прав. С таким довеском мы далеко не уйдем. А до летной палубы, где стоят маломерные суда, еще два километра ползти по этим коммуникациям. Тут или от довеска избавляться, но сутки ползти не хотелось, или что-то другое придумывать. В общем, когда мы собрались у этой второй вертикальной шахты, я скомандовал: