Алекс судорожно вздохнула и, открыв глаза, попыталась отбросить вновь возникшее ощущение опасности. Ричард Сиккерт подался вперед на своем кресле, словно намереваясь утешить ее. Она предупреждающе подняла руку.
– Со мной всё в порядке. Просто нужно перевести дух.
– Хотите стакан воды? – спросил врач.
– Все нормально, – Алекс покачала головой.
– Вы хотите продолжить?
– Да. Осталось совсем немного. Мне удалось схватить какой-то ботинок, и я начала наугад колотить его по ногам. Должно быть, я больно ударила его, поскольку он вдруг отстранился, и я смогла развернуться. Он стоял согнувшись, со спущенными брюками и обнаженным пенисом. Я начала орать на него, заявила, что обо всем доложу. Что ему это не сойдет с рук. А он… он расхохотался. Нагло заявил, что никто мне не поверит. Что всем известно, зачем я привела его в эту палату. Мол, все знали, что я без ума от него. Он сказал: «Давай начистоту, Алекс, ты же страстно жаждала этого всю эту неделю. Неужели ты думаешь, что они тебе поверят?»
В третий раз за этот сеанс по лицу доктора Тейлор потекли слезы.
Ричард протянул ей несколько салфеток, и она вспомнила тот раз, когда так поступил Грег Тёрнер. Последнее время ее жизнь вращается вокруг людей, подающих ей салфетки.
Психоаналитик вышел приготовить чай, пока она успокаивалась, а когда он вернулся, то спокойно сел рядом с ней и после долгого молчания спросил:
– Вы сообщили в полицию?
– Не смогла, – Алекс мотнула головой. – Я испугалась, что мне не поверят. Вы думаете, что недавнее похищение происходило лишь в моем воображении?
– Такое возможно, – мягко заметил психоаналитик, поведя плечами. – Возможно, таким образом вы пытаетесь избавиться от того, что произошло в прошлом году. Я не могу сказать наверняка, на самом ли деле случилось то нападение на парковке. Однако уверен, что вам необходимо разобраться с прошлогодней историей. Мужчина едва не изнасиловал вас, а вы подавили эти переживания, опасаясь, что вам не поверят…
Сиккерт помедлил, и Алекс заметила неуверенность в его взгляде.
– По-моему, вам все-таки следует сообщить об этом в полицию, – заключил он наконец.
* * *
Ее веки болели, опухнув от соленых слез, но лицу уже стало легче. Мэгги дала ей охлажденную влажную фланельку для смягчения боли, и Алекс приложила ее к нежной коже воспаленных век. Сделав большой глоток вина, начала успокаиваться. Полностью лишившись сил, она испытывала странный покой.
– Так я оказалась права? Ты пережила в прошлом серьезную травму? – проник в ее сознание мягкий голос Филдинг.
– Теперь ты знаешь все, – ее гостья кивнула.