Надо будет еще избавиться от транквилизаторного пистолета, с помощью которого она оба раза выводила Алекс из строя, – чертовски полезная штука, но Филдинг не представляла, где еще может использовать его. Также придется уничтожить аудиокассеты – подлинные записи звукового сопровождения операционной, сделанные специально для Тейлор, чтобы заставить ее поверить в реальность происходящего.
Прошлой ночью завершилась их притворная дружба. Алекс, возможно, предполагала, что после удачной встречи с Оливером они поедут обратно в дом Мэгги отпраздновать это событие за поздним ужином. Но, разумеется, такого просто не могло быть. Ни о каком совместном ужине не могло быть и речи, ведь Филдинг предстояла ночная смена в больнице, а Алекс в это время будет арестована за убийство! И не важно, как упорно она будет протестовать – в ее машине уже полно уличающих доказательств. На этот раз Мэгги сама предложила воспользоваться для поездки машиной Тейлор…
Филдинг очистила от грязи подошвы тех туфель, что вчера одолжила Алекс. Она не стала надевать их обратно на ноги своей жертвы. Зачем давать кому-то шанс озадачиться вопросом, почему они слишком велики ей? Пусть лучше думают, что Алекс где-то потеряла свои туфли. Мэгги в очередной раз обвела взглядом помещение. Прислушавшись к холодной тишине, поежилась. Пора уходить. Ее жизнь продолжается.
Алекс горько оплакивала потерю подруги. Основную часть дня она провела в полубредовом сне – отчасти от всех принятых лекарств, отчасти от общего истощения сил. Недавно к ней приходил психиатр, и хотя доктор Тейлор упорно настаивала на том, что не нуждается ни в какой оценке, он с равным упорством настаивал на необходимости психиатрической экспертизы.
Почти весь день она пролежала в полном оцепенении, отказываясь от еды и питья и боясь уже что-либо говорить, дабы не усугублять своего положения. Ей отчаянно хотелось увидеть родителей и сестру, она надеялась, что, возможно, они помогут ей, но психиатр сказал, что они уже заходили, пока она спала, и добавил, что сегодня всем лучше попытаться спокойно отдохнуть.
Алекс подумала, что ее мать или Памела могли закатить истерику во время визита, и поэтому их попросили уйти. Она вполне представляла рыдания матери и вопли сестры, стремившихся узнать, что произошло. Ее отец, вероятно, проявил больше сдержанности. Он мог ходить взад-вперед, заламывая руки и терпеливо дожидаясь, когда ему дадут объяснения. Ее бедные родители, должно быть, вне себя от беспокойства, осознала Алекс, и ей мучительно захотелось успокоить их, хотя она не знала как. Мэгги Филдинг подстраховалась по полной программе. Даже на то время, что она провела с Алекс в той операционной. У нее идеальное алиби, и Тейлор теперь сообразила, почему так долго пролежала там одна в полной темноте. Мэгги вовсе не сторожила ее – она просто вернулась к нормальной деятельности, принимая двойню.