– Скажи, откуда у вас появилось столько замечательных картин? – спросила Тейлор.
– В основном благодаря моим предкам. Они подолгу жили во Франции и Италии. Большинство картин привезено ими. Сама я ничего не коллекционирую. Времени не хватает.
– А что за картина над письменным столом?
Эта картина сразу же, едва Алекс вступила в гостиную, привлекла ее внимание, и на протяжении их разговора ее взгляд невольно вновь и вновь обращался к ней.
На постели лежала женщина с обнаженной грудью, протягивая руку к уходящему мужчине. Словно желая вернуть его, она протягивала ему что-то вроде плаща. Хотя он уходил полностью одетый.
– Она называется «Иосиф и жена Потифара». Кисти Орацио Джентилески[13]. Эту прелестницу живописали многие художники, включая Рембрандта.
Алекс пожалела, что никогда не слышала о жене Потифара – ей хотелось бы поговорить об этом сюжете. Ее отец страстно любил искусство, но она практически не заглядывала во все те большие и дорогущие книги, которые он притаскивал из библиотеки.
– Она выглядит такой грустной, – заметила Алекс. – От нее уходит возлюбленный, верно?
Мэгги, как теперь гостья называла ее, подмигнула ей и хитро усмехнулась.
– Покопайся в этой библейской истории. Полезно для общего образования.
Алекс вновь наполнила вином их бокалы. Впервые за долгое время она с удовольствием потягивала напиток, не имея потребности быстро проглотить его залпом, чтобы успокоить нервы. Алекс замечательно успокоилась и больше не хотела обсуждать свои проблемы, но Филдинг ждала от нее именно этого. Да и приезд сюда был задуман ради того, чтобы поговорить с этой женщиной, по-прежнему почти незнакомой, о том, о чем ей не с кем было больше поделиться. Алекс просто предпочла бы, чтобы они получше узнали друг друга, забыв на время о том мерзавце, что напал на нее и продолжал ее терроризировать.
– Можно задать тебе личный вопрос? – спросила она.
Черные брови Мэгги изумленно взлетели. Ее распущенные темные волосы шоколадного оттенка доходили почти до талии. Она была одета в кремовую безрукавку из тонкой шерсти с завернутым воротником и строгие коричневые брюки, и выглядела привлекательной, а в сочетании с ее умом и самоуверенностью могла бы составить крайне желанную компанию любому партнеру.
– Ты замужем? – поинтересовалась Алекс.
Ее собеседница расхохоталась.
– Откровенно говоря, у меня мелькнула мысль, что ты собираешься спросить, не имею ли я гомосексуальных склонностей. Однако на оба вопроса ответ отрицательный. Впрочем, я была почти помолвлена… – Ее взгляд слегка затуманился, а голос понизился: – Почти. У него имелись небольшие сложности с обязательствами. По-моему, в итоге его привлекало только то, что он мог пользоваться студией звукозаписи моих родителей. Обожал слушать свой собственный голос. И все-таки, – более оживленно произнесла она, – лучше узнать правду раньше, чем позже.