– Что? – не поверила своим ушам Екатерина. – Вы же говорили, что не можете убивать людей…
– Я и не могу. Но ей об этом знать не обязательно, – барон очаровательно улыбнулся.
Ближе к ужину появился князь Апухтин. Он подошел к Генриху и Екатерине, девушке вручил букетик фиалок.
– Позвольте поздравить вас с помолвкой. Генрих, я тебе этого не прощу. Я уже потерял голову и почти влюбился в Екатерину Павловну… Еще немного, и я бы решился расстаться со своей холостой жизнью. Вы разбили мое несчастное сердце, и рана на нем никогда не затянется! Придется остаться одиноким и печальным на всю жизнь… – он театрально вздохнул. – Генрих, ты меня опередил, и я тебе по-хорошему завидую…
– Ты слишком долго думал, – ответил ему барон, пожимая руку. – Но Екатерина Павловна может еще и передумать… Я все-таки не подарок, как ты знаешь…
– Тогда не буду терять надежду. Однако я искренне рад за вас обоих. Генрих, конечно, повеса, но славный малый. Екатерина Павловна, вы сделали правильный выбор, приняв его предложение. А тебе, Генрих, несказанно повезло с такой очаровательной невестой. Ты невероятный счастливец!
– Знаю, – улыбка барона носила легкий налет непонятной грусти.
Вскоре гостей пригласили на ужин. Столы на шесть персон были традиционно сервированы белым фарфором и серебряными приборами. Прозрачные хрустальные фужеры и рюмки сверкали холодными ледяными искрами. Около каждого стола стоял дополнительный стул для губернатора, на случай, если тот пожелает присесть и побеседовать с гостями приватно.
Шампанское игриво пенилось в высоких фужерах – первый тост традиционно был поднят за здоровье Государя Императора. Присутствующие выпили стоя.
После этого зал наполнился оживленными голосами и звоном посуды. Тихая музыка служила приятным фоном для поглощения пищи и вина.
Губернатор степенно обходил всех присутствующих, к некоторым столам он подсаживался, демонстрируя особое расположение.
Он надолго задержался за столом фон Берга и Екатерины. Его Превосходительство не скрывал своего восхищения госпожой Несвицкой. Когда губернатор ушел, барон наклонился к девушке:
– Теперь у вас появится много преданных «друзей». Внимание к вам губернатора не прошло незамеченным. Пользуйтесь моментом – заводите новые знакомства. Они пригодятся не только вам, но и Братству.
– Догадываюсь, что будет представлять собой такая «дружба»…
– Это свет. Привыкайте к лицемерию и двуличию.
– Это же гадко…
– Да, но что делать… Высшее общество, куда многие так стремятся попасть любой ценой, напоминает мне серпентарий.
– Пожалуй, – она невольно улыбнулась, заметив, как на нее стали смотреть те, кто еще недавно ее просто ни во что не ставил. Семейство Розенфельдов мило закивали головами и расплылись в лучезарных улыбках, перехватив ее взгляд. – Надо же, Розенфельды вдруг меня признали…