— Как же ты красива,- прошептал он, переходя на более емкий и красивый русский язык. - Я даже не представлял, что существуют такие красивые девушки.
Пальцы коснулись ямочки внизу шеи, мягко прокатились по ключицам вправо и влево — и ушли. Мужчине незачем рваться под одежду женщины, как штурмовому десанту под броню тяжелого крейсера. Если он мужчина — одежда спадет сама.
Правда, и Атлантиде приходилось несладко. Кровь его бурлила от желания сорвать с девушки комбинезон и захватить, подмять, слиться с ней в единое целое. Он сдерживался, но бешеное вожделение все равно выдавало себя в изменившемся тембре голоса, в дыхании, в запахе, наконец!
— Взгляни на свою фигуру, желанная моя. - Ладони медленно спустились по ее бокам к бедрам. - Ты хоть понимаешь, насколько она совершенна? Что такой красоте еще совсем недавно молились, ее высекали в мраморе ручными зубилами и отливали в золоте. Даже не верится, что все это может быть настоящим, что под тканью комбинезона скрывается живая кожа, а не пентеликонский мрамор.
Рука Платона прокралась в промежуток между пуговицами, коснулась моментально втянувшегося живота, ощутила верхний край трусиков, скользнула по нему и — вернулась наружу, не желая торопить события. Дыхание космонавтки участилось. Ее руки, ранее просто свисающие вниз, заметались, не находя опоры. Одна оказалась закинута за затылок и вцепилась ему в волосы, вторая — отведена за спину и судорожно сжала полу пиджака.
— Ты так совершенна, что тобою можно любоваться всю жизнь, сотни, тысячи лет, не уставая и не находя изъянов.
Ладони Атлантиды, как бы случайно, мимолетно коснулись ее груди, задержались на шее, снова скользнули вниз. Расстегнули пуговицу на животе. Лиенна замерла. Рука Платона опять коснулась трусиков, прошла по границе открытого тела и защищенного от постороннего вторжения. Потом повторила свое движение еще раз, но уже приподнимая края ткани и касаясь тела под ним. Девушка тихонько-тихонько пискнула и до боли, едва не выдирая с мясом, сжала в кулаке его волосы.
И тогда рука опустилась ниже, оказавшись среди мягких кудрей. Указательный палец ощутил полоску горячей влаги, нежно погладил ее, вызвав ответное движение бедер. Палец слегка усилил нажим, погружаясь во влажное безумие — бедра задвигались быстрее. Лиенна стала испуганно хватать воздух широко раскрытым ртом, издала протяжный стон и внезапно метнулась в сторону, со всей силы оттолкнув Атлантиду:
— Что… Что ты сделал?! Убирайся! Видеть тебя не хочу! — Она дышала так тяжело, словно выдержала сражение с тысячей злобных ирокезов, во взгляде бродило безумие. - Уходи! Немедленно уходи! Прочь с моего корабля.