Удар новичка (Чейз) - страница 138

Придерживая дверцу плечом, Чэд дотянулся до рычага и поставил на третью скорость. Мотор взревел. Далее Чэд отпустил педаль сцепления и — отскочил назад.

Дверца рванувшейся вперед машины ударила его в плечо. Он кубарем покатился по земле, пытаясь увернуться от колес.

Чэд увидел, как «бьюик» исчез в пропасти. Но и сам он оказался в опасной близости от края ее. Одно неосторожное движение — и ноги провалились в пустоту. От падения спасло то, что человек вцепился руками в густую траву, зависнув в таком положении над обрывом. Опора, однако, была ненадежной, и с каждой секундой тело все сильнее тянуло вниз. Чэд попытался ногами нащупать хоть какой-нибудь выступ, на который можно было бы опереться, но ноги только судорожно скребли по камням и скользили, не находя спасительной опоры. Человек весь покрылся холодным потом от предчувствия ужасного конца. Только за счет невероятного напряжения воли и мышц он удерживался еще над обрывом. Он попытался подтянуться повыше, но ничего не вышло: не хватало сил перевалить вес собственного тела через край карниза.

Внизу раздался грохот, свидетельствующий о падении машины, — и мужчину заколотила судорожная дрожь. Мгновением позже послышался взрыв. Небо осветилось оранжево-багровой вспышкой. Это загорелся разлившийся из пробитого бака бензин.

Чэд сделал сверхчеловеческое усилие, стараясь подтянуться вверх, — и ему удалось упереться коленом в карниз. Но пучок травы, за который он держался мертвой хваткой, начал выползать из земли, лишая его последней связи с этим миром, — и через несколько мгновений человек, сорвавшись в пропасть и набирая скорость в падении, полетел навстречу своей смерти, словно торопясь на свидание с теми, кому сам принес смерть.

Плоть орхидеи

Глава 1

Где-то в доме, заглушая шум грозы и ветра, проникавшего сквозь капитальные стены, раздался пронзительный женский вопль. Это не было похоже на крик боли или страха, так могла кричать только сумасшедшая. Ее голос то усиливался, то замирал в жалобном стоне. Сумасшедшая жаловалась на свою судьбу.

В конце длинного, просторного коридора показалась хорошенькая медсестра. В руках у нее был поднос с ужином. Остановившись возле одной из многочисленных дверей, она поставила поднос на стоящий возле стены белый, покрытый эмалью столик.

Увидев ее, темноволосый коренастый мужчина широко улыбнулся, обнажив два золотых зуба, но тут же погасил улыбку: с верхнего этажа снова донесся вопль.

— Она действует мне на нервы, — проворчал он и, приволакивая ногу, подошел к медсестре. — Неужели ничего нельзя сделать?