Одетт вышла из ресторана, и у меня екнуло сердце. За ней следовал какой-то мужчина. Он пытался схватить Одетт за руку и утащить обратно в зал. В темноте я лишь различил, что он невысок ростом, толст, в светлом костюме.
— Постой, детка, — радостно верещал он, — давай повеселимся. Я — один, ты — одна, отпразднуем наше одиночество.
— Отстаньте от меня! — взвизгнула Одетт. — Не прикасайтесь ко мне. — В ее голосе слышался испуг.
— Не спеши, детка, — не унимался толстяк. — У нас впереди целый вечер.
Я понял, что ситуация осложнится, если она не сможет отделаться от пьянчужки. Вмешиваться я не решался. Вдруг он был не так уж и пьян? Начни полиция расследование, он мог бы опознать меня.
— Отстаньте от меня! — повторила Одетт и прямиком поспешила к «паккарду».
Я чуть не крикнул, чтобы она держалась подальше от моей машины. Пьяница мог запомнить ее. Но Одетт шла к правому ряду.
После короткого раздумья толстяк двинулся следом. В конце концов ему удалось схватить Одетт за руку и развернуть к себе лицом.
— Эй! Почему ты так сурова со мной, детка? Пойдем назад. Я угощу тебя чем-нибудь вкусненьким.
Одетт влепила ему пощечину.
— А, так ты дерешься, — прорычал пьяница, рванул Одетт на себя и попытался поцеловать.
Тут мне стало ясно, что одной ей не справиться. Одетт вырывалась, но пьяница был куда сильнее ее. Хорошо хоть, что ей хватило ума не кричать.
В ящике приборного щитка «паккарда» у меня всегда лежал тяжелый фонарь. Я достал его. Длиной в фут, он вполне мог заменить дубинку.
На стоянке было темно, лишь у ворот горел единственный фонарь. Я обошел несколько машин, чтобы подкрасться к ним сзади. Когда между нами оставалось не больше двух-трех ярдов, Одетт удалось вырваться. Толстяк почувствовал мое присутствие и оглянулся. От удара по голове он рухнул на колени. Я услышал сдавленный вскрик Одетт.
Выругавшись, пьяница попытался схватить меня, но я вновь ударил его, на этот раз с большей силой, и он распластался на земле у моих ног.
— Садись в мою машину! — приказал я Одетт. — Быстро! Я поеду на твоей!
— Ты убил его? — Одетт не отрывала глаз от затихшего на асфальте пьяницы.
— Не теряй времени!
Я побежал к «Т.Р.», сел за руль, завел мотор. Если бы кто-нибудь вышел в этот момент из ресторана и обнаружил, что на стоянке лежит избитый мужчина, нам пришлось бы туго.
Вырулив в проход между рядами машин, я услышал, как заурчал мотор «паккарда». Я подождал, пока Одетт выедет со стоянки, и последовал за ней.
Она сообразила, что надо ехать вдоль берега. Примерно через милю я обогнал Одетт и включил сигнал правого поворота, показывая, что надо остановиться.