На юте вмятина палубы и дыра на месте левой пушки, толпится народ, в середине накрытые холстиной тела, от крайнего в шпигаты натекает ручеёк, этого выловили из воды. Нужно поднять холстину, посмотреть самим, это тоже из обязанностей командира, хоть здесь распоряжается отец Пафнутий. Так мерзко себя давно не чувствовала! У одного никаких видимых повреждений, у второго похоже снесло часть головы, всё залеплено кровью, у третьего вывернута под невозможным углом шея и нога. Если бы я не отвлеклась и контролировала заднюю полусферу, то смогла бы обнаружить этот снаряд и отвести его, так что эти убитые на моей совести, такая добротная оплеуха, ишь магиня, а против человеческой глупости даже Боги бессильны. Но должна была учесть и такую дурацкую вероятность, ведь послала сигналить Артеньева, так чего ж расслабилась? Матросы гудят про "Победу", и это тоже надо прояснить:
— Так! А кто видел, что стреляли с "Победы"?! И где тут снаряд?
— Дык вот туточки, вашскобродь! — матросы расступаются, в отверстии шлюпбалки, словно специально для него сделанном вколочен снаряд главного калибра.
— Пётр Карлович! А как вы его вытаскивать думаете, не взорвётся? — из-за спин появляется фон Кнюпфер:
— Не должно, он видимо краем ударился, и у него взрыватель от деформации выбило, так что можно хоть кувалдой выбивать, а если бы рванул, может всю корму бы нам разворотило…
— Хорошо! Возьмите это на контроль! Кто видел, что стреляли с "Победы"? — выступает какой-то помятый Феофан.
— Вашскобродь! Я со старшим помощником был, сначала два выстрела, потом ещё раз пять стрельнули, рядом три раза попали и один сюда, — вижу руки протягивает к Клёпе, передаю ему.
— Феофан! Возьми Клёпу, пристройтесь где-нибудь и Дусю уведи. Похоже, её контузило сильно, пусть отлежится, у меня в каюте везде стёкла и дует, подумай!
— Сделаю, вашскобродь!
— Отец Пафнутий, вы что скажете?
— Да что тут скажешь? Сейчас обмоем, ночь отпевать буду, на берегу нужно гробы заказывать, в Артуре и похороним…
— А с "Победой" что думаете?! — у Николая уже возникла мысль, и она мне понравилась, но нужно было сейчас сбить волну негодования команды и, судя по последовавшей перед ответом паузе, батюшка это понял.
— А что с дураками сделаешь? Бог накажет!
— Согласен! Сейчас встанем к причалу, там места много. Утром на причале построение и прощание с погибшими. Берите, кого надо в помощь. Георгий Самуилович напишет заключение, тоже подпишете, мне к рапóрту надо приложить. Господ офицеров прибыть в кают-компанию, я пока в ней обоснуюсь, пока мою каюту в порядок приведут. Всё, больше вас не отвлекаю!