— Может он хочет нас ужаснуть своей нелепой смертью на камнях, Николай Оттович? Ему до камней уже кабельтов от силы остался!
— Да кто ж его знает, что адмирал надумал?
— Нет, Николай Оттович, сбросил ход! Всё, вылетел на камни, вон мачту перекосило от удара!
— Сергею Николаевичу передать на "Икуцусиму": "Экипажу приказываю покинуть крейсер! Заняться спасением моряков "Хасидате"!" Евгений Васильевич! Идём к броненосцу, а то тоже на камни выкинется! Кит нашёлся! Дистанция?
— Кабельтовых сорок пять, господин капитан!
— Идём рядом с ним, на подходе уваливаемся влево. Минёры! Успеете баковый зарядить? Заряжайте! Если не успеете, не страшно, отстреляемся палубным и баковым. Хочу попробовать дать залп сразу двумя торпедами из палубного аппарата. А можете по броненосцу из них выстрелить дуплетом! Добро! Решайте сами!
— Дистанция до миноносцев тридцать кабельтовых!
— Артиллеристы, помножьте на ноль миноносцы!
— Николай Оттович! Броненосец почему-то поворачивается бортом!
— Эти пчёлы делают неправильный мёд…
— Что вы сказали?
— Ничего важного! Похоже в этой эскадре у капитанов какое-то массовое помешательство! Ну задействует он свою кормовую башню, его же это не спасёт!
— Но он то об этом не знает! Ладно, давайте подождём…
— Готов миноносец!..
Так и остались загадкой маневры крейсера и броненосца. Наших двух торпед из палубного аппарата "Чин-Иену" хватило, чтобы затонуть на ровном киле, задняя мачта на треть осталась торчать из воды, хоть и под углом, передней торчал малый кусочек. Мы вернулись к "Ицукусиме", ну нельзя же спускать такие маневры, на подходе с неё снова открыли огонь, и стреляющих даже не смутило, что часть снарядов ложились вблизи их шлюпок, которые собирались или уже спасли своих коллег. Проходя, мы всадили две торпеды в борт флагманского крейсера и повернули к порту острова. После нашей коррекции "Ицукусима" почти легла на борт.
Клёпа давно уже транслировала нам картинку происходящего в порту. Порт довольно неудобный, но с широким входом, поэтому мы не стали заходить, а разнесли орудиями всё, до чего смогли дотянуться. Артиллеристы отвели душу, даже останавливались, чтобы пробанить орудия. По докладу вышло, что за этот бой они выпустили почти по семьдесят снарядов на каждое орудие главного калибра и больше пятидесяти из сорокапяток. Да, я знаю, что противоминный калибр у "Новика" сорок семь миллиметров, но не звучит "сорокасемёрка", а сорокапятка звучит и вкусно звучит. Всего за этот день мы выпустили триста сорок три главного калибра и триста пять снарядов сорок семь миллиметров. Из пушек тридцать семь миллиметров мы приказали не стрелять без специального приказа. Ну какой смысл из этих пукалок в морском бою? Даже миноносцы не успевают подойти в зону их уверенного поражения. Так что приказа нет, и пока не будет. На берегу у входа в порт были развёрнуты две батареи, одна полевая, а вот вторая крупнокалиберная и вокруг неё начаты земляные работы, но теперь им придётся сюда новые пушки везти. Навесным огнём я старательно покорёжила все пять стволов крупного калибра, а полевые пушки просто разлетелись в куски. К сожалению, в порту оказалась только одна старая канонерка, на которой удалось вызвать сильный пожар и видимо начал рваться боезапас, потому, что в огне звучали многочисленные взрывы. Удалось вызвать пожары и в портовых складах, разрушить часть причалов. Клёпа показала, что войсковые лагеря находятся в глубине острова, куда наша артиллерия не доставала…