Гектор Трембат продолжал делать заметки. Росс задумался, какой прок записывать бессмысленную перебранку.
— Вернемся к разговору о шахте, — заговорил Валентин. — Я давным-давно, еще до женитьбы на Селине, положил глаз на этот участок. Когда мы начали разработку, я назвал шахту Уил-Элизабет, в честь матери. Похоже, что по чистой случайности, все мы владеем частью шахты в том же соотношении, в каком мы все владели моей матерью. Сэр Джордж — сорока пятью процентами, у меня двадцать пять, у сэра Росса — двадцать шесть. Какое причудливое стечение обстоятельств, Дэвид, ты не находишь?
— Как скажешь, — выдавил Дэвид, поочередно бросая взгляд на двух грозных мужчин, в ожидании взрыва с минуты на минуту.
Но взрыв прогремел за пределами комнаты. Дверь распахнулась, и ворвался Доусон.
— Мистер Валентин, сэр. Кажись, в доме пожар.
Батто докурил сигару почти до конца. Время от времени сыпался белый порошок, и сигара уменьшалась. Когда окурок стал обжигать нос, шимпанзе пару раз чихнул и отбросил его; затем стянул с покрывала еще одну сигару.
Сигары укатились в солому, а когда он выудил одну и огляделся в поисках того, чем ее зажечь, тлеющий окурок первой коснулся кучи сухой соломы, и теперь Батто увидел не сияющий кончик сигары, за которым нагнулся, чтобы раскурить следующую, как сделал это наверху, а целое пламя.
Батто переместился на другой край ложа, но что-то куснуло его за ногу, шерсть на груди опалилась и стала отвратительно вонять. Он оглядел мерцающее логово.
В природе обезьян заложена боязнь огня, но хозяин дал Батто понять, что огонь за каминной решеткой не кусается. Но этот огонь был не за решеткой, а прямо на кровати. Пламя дымило, прыгало и вспыхивало.
Он тревожно фыркнул, встал и начал колотить себя по груди. Потом заревел что есть мочи, ему хотелось сбежать подальше от того, что он натворил. Будет куда безопаснее в темноте других подвалов и в большой темной комнате наверху, где огонь горит за решеткой и совсем не такой злой.
Батто метнулся к сломанной металлической двери, протиснулся в нее, оглянулся на огонь в подземном логове и увидел, что горячее пламя взметнулось по стенам. От черного дыма он закашлялся. Он прошел в дверь и с фырканьем, принюхиваясь, двинулся к винному погребу.
В столовую просочились первые медлительные струйки дыма. Но миссис Крэддок, которая на десять минут отлучилась с одним из близнецов, заметила дым только по возвращении, после минуты сомнения она выбежала в коридор и подняла тревогу. К тому времени подвал уже полыхал.
Все устремились из гостиной к выходу, и обнаружили, что дом заполнен дымом, из кухни доносился зловещий гул. Клубы дыма поднимались по лестнице.