Дедушка был немножко неряшливый. Вещи в его комнате всегда валялись где попало, он не хотел, чтобы мама проходилась по ним пылесосом. Она должна была сначала предупредить его, тогда он все убирал и разрешал ей войти. Хочу сказать, я многое сейчас вижу глазами дедушки. У нас ведь в самом деле все точно планируется. Каждую пятницу устраивается уборка. Неужели нельзя хоть раз заняться ею в понедельник или четверг? Когда мы ждем гостей, мама очень нервничает, все ведь должно сверкать. Не дай бог кто-то забудет убрать сумку, тут у нее просто нервы сдают. У каждой вещи свое место, одна ваза слева, другая справа от лампы. И если она иной раз не успеет сходить в парикмахерскую, ах, тогда она никуда не пойдет и гостей принять не сможет. Дедушка говорил ей: «Ты сама сводишь себя с ума». Но мама вообще не обращала на него внимания, для мамы он тоже был вещью, которую можно туда-сюда передвигать. Он всегда был такой тихий, никогда ничего не требовал. Иногда он делал какие-то замечания, но их никто не слышал. Я думаю, таким людям, как дедушка, живется тяжело.
В дедушкиной комнате сейчас пахнет гораздо лучше, с тех пор как там живет дядя Ганс. Дядя Ганс не курит, не пьет шнапса, он очень чистоплотный. Его комната всегда хорошо проветрена, потом он еще спрыскивает воздух дезодорантом. Сначала мне было грустно, когда комната перестала пахнуть дедушкой. Мама только посмеялась надо мной, она сказала, что и я уже спятила. В последнее время мне часто снится, что дедушка опять с нами и мы вместе едем путешествовать, как он всегда говорил. Один раз я даже по-настоящему всхлипывала во сне. Не знаю, все вроде позади, но мне его иногда так не хватает. Хочется поделиться с кем-нибудь…
Подруги закадычной, я бы сказала, у меня нет. Но со всеми хорошие отношения. В нашем классе мы говорим обо всем: о телевизионных передачах, мальчиках и девочках, обсуждаем учителей. Я хожу в школу в новом районе города, нас собрали из разных школ и сунули в один класс. Классной у нас была фрау Беренс, она очень хотела продвинуться. Пыталась сделать класс образцовым, причем ее больше заботила собственная слава. Вечно она нам все пережевывала. Когда становишься старше, не очень-то миришься с этим. Потом фрау Беренс получила взбучку от наших родителей, и нам дали фрау Виттинг. Ее мы полюбили с первого дня. Она сразу была так откровенна с нами, ей мы никаких трудностей не доставляли. Вообще-то, ни один учитель не хочет к нам в класс, их прямо-таки насильно заставляют идти. Класс, можно сказать, совершенно испорчен. Относятся к нам как к последней дряни, ясно, что мы даем им прикурить. Я считаю, все зависит от учителей, справляются они с нами или нет. С дедушкой кое-кто прекрасно ладил, а другие не могли найти общего языка. Когда нам что-то не нравится и мы пытаемся спорить, то попадаются такие старомодные учителя, которые заявляют: «С вами мы дискутировать не собираемся». Потом вымещают все на козлах отпущения, им-то всегда достается. На этот счет я не забиваю себе голову. Бывает, конечно, учителя выходят из себя, но точно так же они и успокаиваются. Хочу сказать, что я могу согласиться с чем угодно, кроме несправедливости.