Ладно, обо всем этом он подумает утром, решил Жан наконец и, уступая настойчивости Вачиви, лег на кровать. Девушке он дал еще одно одеяло, она завернулась в него и уже через пять минут крепко спала. Жан устал не меньше, но он еще долго лежал без сна и думал о Вачиви. Три дня, которые он провел в ее обществе, навсегда изменили его жизнь. Жан по-прежнему не знал, как ему быть дальше, но одно ему было ясно: теперь он отвечает за эту удивительную и прекрасную дакотскую девушку.
Когда на следующее утро Жан и Вачиви проснулись, Люс уже приготовил завтрак и даже успел собрать им в дорогу немного провизии и свежей воды в кожаных флягах. Измученную долгим переходом лошадь Жана он оставлял у себя, а путешественникам отдал своего коня – молодого, но сильного и быстрого, которого он недавно выменял у индейцев. Судя по его виду, конь мог нести двойной груз достаточно длительное время, и Жан горячо поблагодарил друга. Вачиви тоже произнесла несколько слов благодарности на своем языке, а потом добавила робкое «мерси», которому успел научить ее Жан.
– Вот видишь! – рассмеялся Люс. – Она уже делает успехи!
Сразу после завтрака они отправились в путь. Дорога до форта Сент-Шарль заняла почти три дня – чуть больше, чем рассчитывал Жан, зато на их пути уже не было препятствий и опасности, так что до форта они добрались благополучно.
Это место было хорошо знакомо Жану – ему уже приходилось здесь бывать. В форте стоял небольшой французский гарнизон, среди солдат и офицеров которого у него было много знакомых. Увидев Жана и рядом с ним красивую индианку, никто не был удивлен – многие белые путешествовали с индейскими женщинами, но это было допустимо только в лесах и на равнинах. Поэтому Вачиви сразу же отправили в барак, специально предназначенный для туземок. Остаться подле Жана она не могла. В бараке с Вачиви обращались как со служанкой, поэтому когда вечером Жан пришел ее проведать, он сразу заметил, что девушка выглядит потерянной и печальной.
Сам Жан только что поужинал с комендантом форта и несколькими офицерами. Жареный кролик, приготовленный французским поваром, хорошое вино и превосходный кофе, к которому подали отменные сигары из личных запасов коменданта, привели его в отличное расположение духа. Он настолько соскучился по благам цивилизации, что ненадолго забыл о Вачиви, но стоило ему увидеть, что ей дали на ужин миску каких-то помоев и кусок хлеба, как у него защемило сердце от жалости и стыда. Жану и в голову не приходило, что его соотечественники могут так обращаться с женщинами, пусть и принадлежащими к другой расе. Правда, другие индианки в бараке были, казалось, вполне довольны своей судьбой, но ни одна из них не была дочерью вождя и не обладала такими достоинством и красотой, как Вачиви.