Тания основательно теребила все, исследуя на ощупь, а Мариэ швырялась во все стороны с довольным видом.
Но довольно быстро малышки начали позевывать и хныкать, явно уже утомившись бодрствовать. Я подпитал обеих энергией, восстанавливая их заметно просевший запас сил. Подхватив дочерей на руки, под Динино забавное мурлыканье мы принялись их укачивать. Не прошло и несколько минут, как обе уже спали. Устроив их в защитном коконе, мы еще долго просто стояли рядом и, обнявшись, смотрели на своих детей.
– Дина, – целуя Связанную в висок, прошептал я, – я так благодарен стихиям за то, что все сложилось именно так, и мне они подарили вас! Если бы я мог хотя бы предположить подобное – даже в самые тяжелые времена не стал бы роптать на судьбу.
Дина, развернувшись, обняла меня, прижавшись щекой к груди, и тихо-тихо прошептала:
– Единственное, о чем я прошу небеса: пусть все горести и тяготы для нас останутся в прошлом.
Дина
Как-то одновременно мы потянулись друг к другу навстречу губами, объясняя все недосказанное поцелуем, делясь чувствами и любовью. Я даже не заметила, как мы оказались у кровати, как разделись… Было ощущение радости от возвращения домой, радости возвращения утраченного единства. Дина и Нургх как таковые переродились – отныне появилось гармоничное и целостное «мы».
«Я тосковал…» – его мысленный шепот.
«И я тосковала…» – мой такой же незримый ответ.
Эта разлука изменила нас, научила ценить и беречь тот бесценный дар, которым мы обладаем, позволила в полной мере осознать, кем мы стали друг для друга.
Мы наслаждались полной гармонией счастья, своим вторым шансом. Физически, духовно, мысленно, чувственно… Мы стали другими. Понимающими. Глубже чувствующими. Более преданными и рассудительными. Мы стали не просто мужчиной и женщиной, объединенными страстью, мы стали действительно семьей, родителями. Теперь нас соединяла не только любовь, физическое притяжение, духовная близость, нас соединяли наши дети.
Прежде я не смогла бы понять этого. Но сейчас чувствовала всей душой, сливающейся в едином чувственном сплаве с широкой и бурной рекой чувств моего шаенга, каждой клеточкой тела, соединяющейся в максимальной близости с его телом, стремясь не брать, а дарить… отдавать самое ценное… самое желанное – себя без остатка.
Убаюканные мягкой тишиной, свежим ветерком из приоткрытого окна и окружающим покоем, мы тесно переплелись телами, душами и мыслями. Замерли, наслаждаясь просто тем, что вот наконец мы полноценно вместе, по-настоящему едины и только вдвоем…
«Никогда не отпущу тебя», – опять мысленный рокочущий шепот любимого.