Я чувствую, как кресло разогревается подо мной.
– Он не из персонала. Клиент, с которым она работает. У него сеть отелей или что-то в этом роде. – Я говорю безразличным голосом. Может, слишком безразличным. Трудно найти верную интонацию. – Он открывает еще один в городе.
– Страстный новый бойфренд для Лизы? Здорово! Она слишком долго была одна. Пора ей возвращаться.
– Он некрасивый. – За окном мелькают дома, в некоторых еще горит свет, и я думаю о том, что в них живут люди, прячут за стенами свои тайны. Свои частные жизни. – Но они нравятся друг другу.
Они точно нравятся друг другу, как бы ни ершилась сегодня Лиза. Все дело в нервах и смущении, потому что она не знает, как ей себя вести. Жаль я не посоветовала ей расслабиться. Она заслуживает немного счастья. Ну, по крайней мере, немного радости. Приятно было видеть этот их коротенький танец, обязательный танец в начале чего-то более близкого. Как Лиза сияла после этих встреч, казавшихся бесконечными; кого еще из клиентов она одаривала невольной улыбкой, появлявшейся на ее лице? Меня переполняет радость за нее. У Саймона есть потенциал для «и жили они долго и счастливо».
– Может, нам пригласить их обоих на обед? – предлагает Ричард, заезжая на подъездную дорожку. – Глядишь, там и для меня найдется работа.
– Очень мило, – отвечаю я. У меня нет ни малейших намерений устраивать обед на четверых с Лизой и Саймоном. У них еще не было ни одного свидания, а Ричард начнет напрашиваться на работу, я его знаю, Саймон предложит ему что-нибудь из жалости или станет неловко игнорировать все намеки. Так или иначе, это будет ужасно.
– Но давай сначала посмотрим, как у них все сложится.
– Ладно! Здорово, что ты о ней так переживаешь. – Муж целует меня в лоб, прежде чем отпереть двери машины.
Я смотрю, как Ричард заходит в дом, потом иду следом, набрав напоследок полную грудь свежего ночного воздуха. Столько раз мною овладевало искушение сказать Лизе о том, что происходит, и я рада, что не сделала этого. У нее в жизни случилось нечто плохое, это очевидно, хотя она и закрывается каждый раз, когда я спрашиваю. Не могу еще нагружать ее моими проблемами. И может, все еще и наладиться. Может, все вернется к тому, как оно было вначале. Нам всем требуется надежда, включая и меня.
Ричард больше ничего об этом не говорит, пока мы собираемся лечь. Я смываю с лица косметику, чувствую вдруг себя усталой, увидев в зеркало, что он смотрит на мое отражение.
– Да? – спрашиваю я, ощущая холодный крем на своей щеке.
– Что ты имела в виду, когда сказала, что он некрасив?