– А как часто ты видишь отца? – Я знаю, ее отец где-то далеко, и больше ничего. Мы, «Великолепная четверка», говорим главным образом о плавании, шмотках, музыке, сексе, пьянке, перемываем другим косточки.
– Я с ним не встречаюсь, – отвечает Джоди. – Он ушел, когда я родилась. Мать показывала мне как-то раз фотографию, чтобы я знала, как он выглядит, но, знаешь, я даже не уверена, что это был он.
Мы сблизились за последние недели, но я вдруг чувствую, что теперь между нами образовалась настоящая, крепкая связь. Другие не могут иметь к этому отношение.
– Мне все равно, кто мой отец, – говорю я. – Вот абсолютно, ни чуточки не волнует. – Я делаю паузу. – Не так давно кто-то в школе сказал, что, может, он был насильником. Ну, ты понимаешь, изнасиловал мою мать, а она не стала делать аборт. И поэтому у нее никогда не было ни бойфренда, никого.
– Вау! – Глаза у Джоди становятся как тарелки. – Вот уж срань так срань!
– Да. Я что говорю – я в это не верю, но это единственный случай, когда мне захотелось узнать, кем он был. И все остальное. Трудно скучать по призраку. У меня даже фотографии его нет.
– Ты говорила матери про изнасилование?
– Да. Она пришла в ужас. Суетилась вокруг меня, разубеждала. – Я смеюсь. – Представляешь, какая фигня: тебя разубеждают в том, что твой отец был просто каким-то хмырем, который выпил лишнего и оттрахал твою мать где-то на задворках паба. – Вижу ее лицо и добавляю: – Я преувеличиваю. Это случилось не на задворках паба, но мама говорит, что это произошло по пьяни – роман на одну ночь.
– По крайней мере, она не сможет пенять тебе за какие-нибудь дела, связанные с сексом.
Я снова смеюсь, но при этом думаю о прошлой ночи. Мой первый секс. Единственный секс, какой у меня был. Говно, а не секс. Не могу себе представить, чтобы у меня случился роман на одну ночь.
– Я ей еще не говорила про Кортни.
– Ты теперь с ним по-настоящему?
– Он хочет. – Я смотрю на мой остывающий кофе. – А я не уверена.
– Я думала, ты по нему с ума сходишь. Ты это из-за секса? В первый раз всегда плохо, так что ты его строго не суди. Если только не ты сама облажалась.
Я в шутку кидаю в нее подушку:
– Заткнись! Дело не в этом. Тут все сложнее.
– Кто-то другой?
Джоди садится попрямее, ей любопытно, и я знаю: мне нужно бы солгать и сказать, что все распрекрасно. Нужно поставить на этом точку.
– Может быть.
Все, что я говорю, потенциально лишь усугубляет ситуацию. Жаль, что я вообще открыла рот. Если Джоди скажет Андж, что у меня кто-то есть, та решит, это кто-то из школы, и не слезет с меня живой, пока не узнает, кто это. Нужно кого-нибудь придумать. Взять кого-нибудь наугад. Не могу вообразить никого из тринадцатого класса, кто бы мне нравился.