– Через год-другой Эдуард закрепится в Восточной Англии и придет с армией сюда, – сказал я.
– Это хорошо, – ответила она. Голос ее звучал напряженно – не потому, что ей не хотелось видеть брата с войском у себя, просто она знала о моем твердом убеждении, что ей следует ударить на север задолго до того, как Эдуард будет готов.
– И он поведет свою и твою армии в Нортумбрию.
– Так правильно, – не сдавалась Этельфлэд.
И это вторжение претворит мечту в жизнь. Мечту ее отца, короля Альфреда, чтобы весь народ, который говорит по-английски, жил в одном королевстве под властью одного короля. То будет новое королевство, Инглаланд, и Эдуард питал надежду стать первым правителем, который примет титул короля Инглаланда.
– Загвоздка лишь в одном, – уныло сообщил я. – Именно сейчас Нортумбрия слаба. У нее нет сильного короля, и ее можно забирать кусок за куском. А через год или два? Рагналл воссядет на трон, а он могуч. При нем завоевание Нортумбрии станет делом куда более трудным.
– Мы не достаточно сильны, чтобы вторгнуться в Нортумбрию собственными силами, – настаивала Этельфлэд. – Нам нужна армия брата.
– Дай мне Мереваля и шесть сотен воинов – и я в три недели возьму Эофервик, – пообещал я. – Через месяц сделаю тебя королевой Нортумбрии и поднесу тебе голову Рагналла в сундучке для Библии.
Она расхохоталась в ответ, решив, что я шучу. А я не шутил. Этельфлэд сжала мою руку.
– Мне понравилось бы получить его голову в подарок, – сказала она. – Но теперь тебе пора спать. И мне тоже.
А я надеялся, что послание козодоя было правдивым.
Выясним утром.
Когда мы покидали Сестер, солнце уже показалось на горизонте. По небу резкий ветер нес косматые облака. Семьсот воинов поскакали к Эдс-Байригу.
Всадники изливались из северных ворот Сестера: поток из кольчуг, оружия, копыт, цокающих по вымощенной камнем арке. Приветливое солнце играло на остриях копий, когда мы направились по римской дороге на северо-восток.
Этельфлэд настояла на личном участии. Она ехала на Гаст, своей белой кобыле, в сопровождении знаменосца, охраны из десяти отборных воинов и пяти священников, одним из которых был епископ Леофстан. Формально епископом он еще не стал, но скоро это должно было случиться. Ехал будущий прелат на гнедом мерине, смиренной коняге.
– Я предпочитаю не ездить верхом, когда могу ходить, – заявил Леофстан.
– Если так, отче, то можешь идти пешком, – предложил я.
– Я хромаю.
– Это я заметил.
– Когда мне было десять, меня лягнул годовалый жеребенок, – пояснил он. – То был дар Господа!
– Странные дары раздает ваш Бог.