– То же самое, – отвечает она. – Лучше, чем я ожидала. Они милые. Хотя спокойнее всего мне с Райаном. Эзра адаптируется гораздо легче, чем я. Как обычно. – Она убирает назад прядь волос, упавшую на висок. – Как ты себя чувствуешь?
– Если не считать головных болей? Не так уж плохо. Никаких серьезных последствий. Во всяком случае, так говорят доктора.
– У меня тоже. – Она колеблется. – То есть… наверное, кошмары в итоге прекратятся.
– Я на это надеюсь. – Я молчу секунду, потом добавляю: – Слушай, мне правда очень жалко, что ты ничего не узнала о своей тете. Я понимаю, как много это значило бы для твоей семьи. Если это может послужить каким-то утешением… Мы знаем. Понимаешь?
– Понимаю. Я только хотела бы…
Глаза Эллери блестят от слез, и я, не раздумывая, обнимаю ее. Она кладет голову мне на грудь, а я зарываюсь лицом в ее волосы. В этот момент я ощущаю то, чего не чувствовал с раннего детства до того, как родители начали ссориться, а мой брат либо игнорировал меня, либо мучил. Надежду.
– Все будет хорошо, – говорю я.
Ее голос звучит тихо.
– Как? Как мы сможем пережить подобное?
Я гляжу поверх ее головы на крыльцо, где Деклан воссоединился с Дейзи, и они разговаривают с Райаном и миссис Коркоран. Эзра слез с перил, чтобы снова подержать младенца, а Миа строит ему рожи. В какой-то момент приезжают Килдаффы. Хотя здесь нет моей мамы, я представляю, как однажды она отважится прийти на подобную вечеринку. Простив себя за то, что верила лжи чудовища. Нам всем придется найти способ это сделать.
– Просто жить, наверное, – наконец говорю я.
Эллери отодвигается от меня, улыбаясь и вытирая тыльной стороной ладони мокрые щеки. Ее темные ресницы склеились от слез.
– Серьезно? И только? Это все, что ты можешь мне сказать?
– Нет. У меня есть туз в рукаве, которого я придерживал, чтобы подбодрить тебя. – Она поднимает брови, и я делаю паузу ради драматического эффекта. – Не хочешь ли посетить вместе со мной музей клоунов?
Ее разбирает смех.
– Что, сейчас? В разгар вечеринки?
– Выбери более удачное время.
– После вечеринки? – предлагает Эллери.
– Он недалеко по этой улице. Мы обернемся за полчаса. Максимум сорок пять минут. Там бесплатный попкорн и хот-доги. И, очевидно, клоуны.
– Звучит действительно заманчиво.
– Тогда пошли. – Наши пальцы переплетаются, и мы направляемся к подъездной дорожке. – Здорово, что можно дойти пешком. Я выпил почти полбутылки пива.
– Ты бунтарь. – Она улыбается мне. – Но в конце концов, ты же сказал «жить».
Я сжимаю руку Эллери и наклоняюсь к ней.
– Я над этим работаю.