– А Свердлов-то нам зачем? Тоже перевоспитывать будем? По-моему – абсолютно бесперспективное занятие. Успешней можно рака на горе художественному свисту выучить.
– Вот тут вы, господин капитан, совершенно правы. – Павлов уже хитро улыбается. – Но уж очень интересный экземплярчик потом из него вырос. Хотелось бы, скажем так, устроить ему внеплановый приступ откровенности. Так что будьте любезны, если вас не затруднит, доставить и его.
– Ага, я понял – живым, но необязательно здоровым… Всё, всё, шучу! Каким найду, таким и привезу, даже пальцем не трону…
После деликатного стука в дверь появляется новая секретарша Павлова, обворожительная в своей строгости, и негромко информирует своего шефа, что посетители уже собрались и опаздывать – не комильфо. Судя по всему – одна из воронцовских барышень, взял, значит, Пётр Всеславович академика под плотную опеку.
– Всё, друзья мои, прошу извинить, у меня назначена встреча с поставщиками. – Павлов кривится, как будто куснул незрелый лимон. – Ладно, пойду, повоюю. Кровопийцы еще те, но, к сожалению, без них не обойтись. Хорошо, что, подобно представителям блатного мира, к врачам относятся с робостью и уважением…
Все разбежались по своим делам. Иван Петрович отправился переторговывать торгашей, Келлер умчался к себе в штаб снимать с кого-то стружку, обещав на прощание передать привет Бойко, а я нахально напросился на чай к Воронцову. Точнее, сначала мы пошли к нему в кабинет, а потом уже не смог отказаться от ароматной свежайшей сдобы со стаканом круто заваренного «эликсира». И разговор, похоже, получился под стать ему, легким и непринуждённым. Почти…
– Ну и задачку вы мне подкинули, господин капитан! – Подполковник задумчиво болтает ложечкой в стакане. – Я имею в виду этого знахаря. Прапорщика и барышню мы быстро проверим, а вот с ним, чувствую, будут большие трудности. Как вы там говорили? Никто и звать никак? Это – точно про него. Да еще и характерец далеко не ангельский. Еще на вокзале понял, когда с ним в гляделки играл…
– Ну, извините, Пётр Всеславович, так уж получилось. Согласен, очень сложный человек. И очень неординарный. – Про Велесово капище и всю остальную мистику рассказывать не хочу, а то вообще у человека крыша может съехать, и так ему сейчас достаётся. – Но нам не враждебный.
– Денис Анатольевич, работа уж у меня такая – всех и вся подозревать и проверять. Дед ваш… Да какой он, к черту, дед?! За неполный час преобразился полностью. Помылся, подстригся, побрился, оставил только бородку наподобие тургеневской, подобрал себе костюм и даже как-то элегантен стал. С виду – обычный доктор, совсем как наш Голубев, только седины не в пример больше… Но о себе, кроме имени, почти ничего не сказал.