Госпитализация Амбридж не могла длиться вечно и за неделю до рождественских каникул эта женщина-жаба вновь взялась за проведение пародии на уроки по защите от темных искусств. Казалось, после «отдыха» во владениях мадам Помфри, генеральный инспектор Хогвартса стала еще хуже. Теперь на ее занятиях стояла гробовая тишина, а за малейший шорох назначались отработки, либо снимались баллы. Через день после возобновления уроков ЗОТИ Гарри, наконец-то, узнал, что из себя представляют отработки у Амбридж. Он, возвращаясь вечером с кухни, случайно наткнулся на хныкавшего в коридоре первокурсника-хаффлпаффца. Мальчишка баюкал замотанную в мантию руку, ткань которой на вид казалась мокрой. Чуть позже Поттер узнал, что часть мантии, которая как раз прикрывала рану на руке мальчика, была пропитана кровью. Гарри с трудом уговорил первокурсника рассказать ему, что случилось, а потом отвел к Помфри. Вспоминая рассказ мальчишки, гриффиндорец передёргивался от омерзения. Эта женщина-жаба была настоящей садисткой, получающей удовольствие от чужих страданий. С этим нужно было что-то делать? Но вот что?
* * *
Долорес Амбридж была крайне довольна. Сегодня, в последний учебный день перед рождественскими каникулами Гарри Поттер придет к ней на отработку. Женщина ликовала, наконец-то, этот дрянной щенок получит по заслугам. Сегодня он сам опровергнет заявление о возрождении Того-кого-нельзя-называть. Уж она-то об этом позаботится. И тогда фамилия Поттер станет синонимом слова лжец. Об этом узнает весь магический мир и тогда репутация министерства и ее обожаемого Корнелиуса Фаджа будет обелена, а репутация самого Поттера смешана с грязью.
Ах, как же она сегодня позабавится с этим мерзким, полукровным отродьем Поттеров…
Женщина блаженно закатила глаза, представляя себе, как Фадж будет благодарить ее за великолепно сделанную работу. Из мечтаний ее вырвал стук в дверь. Бросив быстрый взгляд на часы, Долорес произнесла:
— Входите, мистер Поттер.
Гарри, кляня себя на чем стоит белый свет, вошел в личный кабинет профессора ЗОТИ. Сегодня он не смог сдержаться и элементарно нахамил Амбридж на уроке. Слишком сильно его задела, рассказанная первокурсником-хаффлпаффцем история. Вот он и не сумел удержать свой язык «на привязи».
— Добрый вечер, — процедил Гарри, закрывая за собой дверь.
— Добрый, мистер Поттер, добрый. Присаживайтесь сюда. Вот вам особое перо и пергамент.
— И что я с этим должен делать? — довольно грубо произнес юноша, начисто игнорируя обращение.
— Писать, мистер Поттер, — расплылась в мерзко-довольной улыбке Амбридж. — Вы будете писать строчки.