Но, увы, далеко не все вопросы можно решить грубой силой. И не все можно поручить кому-то другому.
– Ну, так что? – не выдержал я, после доброй четверти часа наблюдения за крепостью. – Идем уже? Или вы что-то подозрительное унюхали?
– Как-то… тихо, – неуверенно отозвался Ингвар. – И на улицах никого не видно.
– Ну, так разбежались, наверное, по своим делам. А остальные по домам сидят.
– Среди бела дня? – скривилась Ильва.
– Ну, сидя здесь, мы точно ничего не выясним, – парировал я. – Кто только что разглагольствовал, что нужно действовать, а не ждать?
Похоже, я задел ликанку за живое, потому что глаза её гневно вспыхнули. Ничего не ответив, она вдруг сиганула через камень, взлетев в воздух, будто ничего не весила. Прямо в полете она обратилась в волчицу и длинными скачками, стелясь по снегу, ринулась к крепости. Ингвар, коротко рыкнув, последовал ее примеру и быстро нагнал её.
– Пижоны! – буркнул я, отправляясь вслед за ними.
Двигался я, конечно, куда медленнее волков, так что нагнал их уже у самих стен крепости. Они снова приняли человеческое обличье и ждали меня, о чем-то переговариваясь.
Полноценных ворот здесь не было – просто в стенах зияла брешь, которую, в случае чего, можно было забаррикадировать. Для этого неподалеку валялись толстенные бревна с прибитыми к ним гребенками из заостренных кольев. Но, судя по их внешнему виду, ими сроду не пользовались.
Внутри, и правда, было подозрительно тихо. Но, едва мы вступили за периметр стен, на порогах жилищ стали показываться ликаны. Они не бросались к нам навстречу, не приветствовали, даже не окликали. Но неотрывно провожали взглядами своих желтоватых звериных глаз. Не знаю уж, как моим спутникам, но мне от этого становилось не по себе.
Первым, кто заговорил с нами, оказался огромный массивный ликан с рыжей бородой, заплетенной в косу толщиной с мою руку. Судя по его виду, он не в волка должен обращаться, а в медведя. Не знаю, правда, бывают ли здесь такие оборотни. Стоял он на пороге бревенчатого строения, над входом в которое висели огромные лосиные рога – пожалуй, шире моего размаха рук.
– Да будут ноги твои легки, а глаза – остры, Ильва, – прогудел он таким басом, что у меня, кажется, внутри все начало вибрировать. – Рад видеть тебя живой и невредимой.
– Я тоже рада видеть тебя, дядя Олаф, – с заметным облегчением ответила на приветствие ликанка. – И да будет добыча твоя сытна и обильна.
– Однако очень неподходящий момент ты выбрала, чтобы вернуться, девочка, – отозвалась высокая черноволосая женщина, стоящая чуть позади рыжебородого. Заметно старше Ильвы, с хищным горбоносым лицом, не лишенным, впрочем, своеобразной красоты. Возможно, жена Олафа.