Если вы смотрите в оригинале американские боевики или играете в компьютерные стрелялки, вам не раз приходилось слышать, как радисты подбитых самолётов или кораблей кричат в микрофон не SOS, а одно и то же слово – Mayday!
Настало время выяснить, почему…
В 1923 году старшего радиста из лондонского аэропорта Кройдон попросили придумать одно-единственное слово, которое бы все воздушные и наземные службы поняли как сигнал бедствия. SOS использовалось в азбуке Морзе, а слово типа Help для голосового общения не годилось, поскольку его могли употребить вовсе не обязательно в связи с надвигающейся катастрофой.
В то время из Кройдона самолёты летели главным образом в Париж, в аэропорт Ле Бурже. Подумав, радист выдал нагара англизированный вариант французского выражения m’aider, то есть «помогите мне».
Через четыре года в Вашингтоне на международной радиотелеграфной конвенции Mayday был официально утверждён, как голосовой сигнал бедствия, угрожающего жизни людей.
Традиционно слово Mayday в подобных случаях повторяется трижды, чтобы наверняка отличаться от «майского дня» и всего того, что может прозвучать похожим образом.
Примечательно, что если вы передадите Mayday без особой на то необходимости, в США вас за это могут посадить в тюрьму на шесть лет и выписать штраф на 250 000 долларов…
…все спешат к «мёртвой линии»
Первое, с чем вы сталкиваетесь, когда начинаете либо работать на буржуйской фирме, либо в какой-нибудь нашей конторе, усиленной косящей под буржуйскую (например, в рекламном агентстве), это подлое словечко deadline, то есть дата, к которой во что бы то ни стало нужно успеть сделать что-нибудь совершенно тупое и бесполезное. В правильном английском это выражение звучит как meet a deadline, иными словами «успеть к назначенному сроку». Но почему «назначенный срок» называется в буквальном переводе «мёртвая линия»? Никогда не задумывались? Сейчас разберёмся.
Большинство учёных сходятся на том, что слово deadline впервые вошло в английский язык в период гражданской войны в США (1861—1865). Называют даже место: лагерь для военнопленных в Джорджии – Андерсонвилл. 5-го июля 1864 года полковник Чандлер написал в отчёте:
The Federal prisoners of war are confined within a stockade 15 feet high, of roughly hewn pine logs, about 8 inches in diameter, inserted 5 feet into the ground, enclosing, including the recent extension, an area of 540 by 260 yards. A railing around the inside of the stockade, and about 20 feet from it, constitutes the «deadline,» beyond which the prisoners are not allowed to pass…