Но в целом рота безнадёжно промедлила. Русские танки появились слишком внезапно. Этот чёртов недомерок Т-70, открыв огонь из засады, отнял слишком много времени. Пока провозились с ним, перевязывали своих раненых и пытались потушить горевший Т-3, русский комбат успел приблизиться. «Тридцатьчетвёрки» охватили роту полукольцом и били из своих трёхдюймовых пушек в слабо защищённые борта немецких машин.
Обер-лейтенант сразу понял, что перед ним тот самый Снежный Лис, уничтоживший дальнобойный дивизион. Действовал он, как и в тот раз, решительно и быстро. Но и обер-лейтенант знал своё дело. Новые танки Т-4 с усиленной бронёй и удлинёнными орудиями ни в чём не уступали «тридцатьчетвёркам», а оптика и точность наведения превосходили русскую технику.
Кроме того, в составе роты имелись две самоходные установки «Мардер-2». Их противотанковые пушки калибра 75 миллиметров пробивали броню «тридцатьчетвёрок» более чем за километр. Рота имела все преимущества, если бы открыла огонь с дальней дистанции. Но бой начался на расстоянии, которое выбрал русский комбат.
Делая короткие остановки для прицельных выстрелов, «тридцатьчетвёрки» сумели в первые минуты подбить два танка и продолжали активно наступать. Количество машин с обоих сторон было примерно одинаковое, русские в предыдущих боях уже потеряли несколько танков.
Обер-лейтенант из командирской башенки своего модифицированного Т-4 видел, что кроме Т-3, горевшего в километре позади, имели повреждения ещё два танка. Русские, маневрируя, пока уходили от встречного огня.
Самоходка «Мардер-2», не торопившаяся лезть вперёд из-за слабой брони, ударила в «тридцатьчетвёрку». Снаряд пробил лобовую броню возле люка механика-водителя и раскалённым шаром врезался в боеукладку.
В массивных снарядах вспыхнул порох, всё внутри заполнилось ядовитым дымом и шипением горящего артиллерийского пороха. Успел выскочить лишь сержант-заряжающий, который находился ближе других к открытому люку.
Танк обер-лейтенанта со второго выстрела вывернул ведущее колесо и разорвал гусеницу ещё одной «тридцатьчетвёрки». Русская машина продолжала вести огонь с места. Снаряд ударил в нижнюю часть брони, но экипаж Т-4 спасли гусеничные звенья, закреплённые для усиления защиты.
Однако удар был настолько сильным, что механик командирской машины разбил лицо и с трудом удержал рычаги управления.
— Добивайте его! — крикнул обер-лейтенант наводчику.
«Тридцатьчетвёрка» успела сделать ещё один выстрел, но застывший на месте танк с разорванной гусеницей был обречён. Подкалиберный снаряд пробил башенную броню, тело заряжающего и раскалённым веретеном закрутился в тесном пространстве, воспламеняя сиденья, промасленные тряпки. Огонь подбирался к боеукладке, трое танкистов успели выскочить и броситься в снег.