Когда мы подошли к дому, Мэнсики открыл багажник «ягуара» и положил туда лампу. Затем встал, опершись на закрытый багажник, как будто наконец избавился от напряжения, и некоторое время смотрел в небо. Мрачное небо, на котором ничего не было видно.
– Ничего, если я немного побуду у вас? – спросил у меня он. – А то дома я никак не смогу успокоиться.
– Конечно, заходите. Прошу вас. Я и сам вряд ли быстро усну.
Но Мэнсики так и остался стоять, не двигаясь, будто о чем-то задумался. Я сказал:
– Не знаю, как это правильно выразить, но мне кажется – с девочкой творится что-то неладное. Причем где-то поблизости.
– Но не в склепе же.
– Видимо, нет.
– А что плохого может с ней произойти? – спросил Мэнсики.
– Этого я не знаю. Но у меня такое чувство, что она в опасности.
– И это происходит где-то поблизости?
– Да, – ответил я. – Поблизости. Мне не дает покоя та лестница. Зачем ее вытащили из склепа? Кто это сделал? Почему спрятали в зарослях мискантуса? Что бы все это могло значить?
Мэнсики поднялся, мягко прикоснулся к моей руке – и сказал:
– Да, я тоже ничего понять не могу. Однако что нам здесь попусту переживать? Давайте войдем в дом.
47
Сегодня, кажется, пятница?
Зайдя в дом, я снял кожаную куртку и сразу же позвонил Сёко Акигаве. На третьем звонке она подняла трубку.
– Ну как? Выяснилось что-нибудь еще? – спросил я.
– Нет, пока ничего. И никаких звонков, – ответила она таким голосом, будто никак не могла поймать ритм дыхания.
– В полицию звонили?
– Нет, еще не звонила. Не знаю, почему, но я решила несколько повременить. Мне все кажется, что она вот-вот вернется…
Я описал ей фигурку пингвина, найденного на дне склепа. Что нас туда привело, распространяться я не стал – просто спросил, была ли у Мариэ такая вещица.
– Да, у Мариэ была фигурка на телефоне. Я помню – вроде пингвин… постойте! Да, точно пингвин. Ошибки быть не может. Маленькая пластмассовая куколка. Кажется, она этого пингвина получила бонусом в пончиковой. И почему-то очень его берегла, носила как талисман.
– И сотовый она постоянно носила с собой?
– Да, только редко включала. На звонки не отвечала, но иногда звонила сама, – сказала Сёко Акигава. Прошло несколько секунд, и она добавила: – Хотите сказать, эта фигурка где-то нашлась?
Я не знал, что ей ответить. Открою ей правду – и придется рассказывать о склепе в зарослях. А если вмешается полиция, им придется объяснять то же самое, только гораздо обстоятельнее. Если выяснится, что там нашлась личная вещь Мариэ Акигавы, полиция перевернет склеп вверх дном, прочешет все заросли. Нам станут задавать въедливые вопросы, скорее всего – всплывает прошлое Мэнсики. Не думаю, что от всего этого будет какая-то польза. Как и говорит Мэнсики, это лишь все усложнит.