– Оне собирают остатки сил, – сказал мне Командор, – пытаются вернуть свои сознанья, насколько сие можно. Однако вместе с теми, как возвращаются сознанья, возвращаются и физические боли. Их тела выделяют особые вещества, чтоб снять физические боли. От их действий люди могут тихонько испустить духи, особо не мучаясь. Однако стоит вернуться сознаньям, как тут же вернутся и боли. Но даже так старики изо всех сил стараются прийти в себя. Как больно б им ни было суть, им придется кое-что выполнить здесейчас.
И, как бы подтверждая эти слова Командора, по лицу Томохико Амады постепенно расползлась гримаса боли. Он вновь почувствовал сейчас, что его тело подточено и разрушено старостью, а органы его вскоре перестанут работать. Как ни крути, это неизбежно. Время его жизненной системы вскоре истечет. Видеть его в таком состоянии было жалко. Возможно, было бы правильнее, не предпринимая ничего лишнего, дать ему спокойно и безболезненно умереть с помутненным сознанием.
– Однако сие выборы самих Томохико Амад, – произнес Командор, словно читая мои мысли. – Как их ни жалко, сие неотвратимо.
– Масахико вернется сюда не скоро? – спросил я Командора.
Тот чуть качнул головой.
– Думаем-с, нет. У них важные разговоры по работам, и переговоры, похоже, сильно затянутся.
Теперь глаза Томохико Амады распахнулись шире. Глубоко впавшие на морщинистом лице, они теперь едва ли не выкатились – словно люди высунулись в окна. Он тяжело и сипло дышал – и хрип его был шершавым при каждом вдохе и выдохе. А взгляд старика был неколебимо устремлен прямо на Командора. Точно – Томохико Амада видел его, и у него на лице выступило несомненное удивление. Он пока что не верил собственным глазам и явно пока не мог осознать, что образ вымышленного персонажа его собственной картины сейчас действительно перед ним.
– Нет, все не суть так, – сказал Командор, прочитав мои мысли. – Это вы, судари наши, видите нас. А Томохико Амады сейчас видят совсем других.
– Он что – видит облик, отличающийся от вашего, который сейчас вижу я?
– Мы же, по сути, идеи. Бывает так, что облики наши легко меняются по желаньям людей, которые нас видят.
– Каким же тогда вас видит Томохико Амада?
– Сие нам неизвестно. Мы, разы уж на тех пошли, – всего лишь зеркала душ человеческих.
– Но когда появились передо мной, вы же специально выбрали этот облик? В смысле – Командора, не так ли?
– Если быть точными, совсем не суть значит, что такие облики выбрали мы сами. В сем сложности причин и следствий. В результатах тех, что мы приняли облики Командоров, были положены начала цепей различных событий. При сем, теми, что мы приняли облики Командоров, будут положены непременные концы. Ежели объяснять согласно понятиям времен миров, в которых живете вы, судари наши, сие выйдут весьма запутанно. Но говоря простыми языками,