За завтраком милорд Эйлерт буднично, словно само собой разумеющееся, сообщил:
– Пора бы мне уже навестить наших подземных соседей. А то невежливо получается, – стал эрлом окрестных земель, а поприветствовать так и не сходил.
– Подземные соседи, милорд? – переспросила я.
– В магии земли я не силен, но кто-то внизу у нас копошится. Да и пустоты имеются.
– Кто же мог поселиться под землей, господин?
– Могут и темные твари, топи ведь рядом. Но я склоняюсь к гномам. Они те еще проныры.
– Аж с Карточного хребта сюда добрались?!
– Не выкурили их еще с гор? – вопросил барин.
– Нет, милорд. Как окопались десятки лет назад, так и живут в хребте, что на границе меж Латернией и Калседжо. Раньше, поговаривают, были проходимые перевалы через Карточные горы, сейчас же только через тоннели гномов.
– И плату все так же взимают?
– Да, милорд. Дерут не по-божески.
– Слова «поныра» и «гном» суть синонимы, – заметил Эйлерт.
– Господин, дозвольте вопрос?
– Да?
– Как вы намерены их посетить? Вам известно, где спуск?
– Нет, я воспользуюсь магией земли.
– Милорд, дозвольте мне отправиться с вами?
Эйлерт удивленно вскинул на меня глаза:
– Тебе-то зачем? В подземельях грязно, сыро, затхлый воздух, монстры и порча частенько обитают.
– Как ваша помощница, я также должна поприветствовать соседей.
– Хм, – протянул господин, все еще сомневаясь. – Ладно. Если будешь меня слушаться и не будешь капризничать.
– Конечно, ваше магичество, – низко поклонилась я. – Я не буду обузой.
Эйлерт еще некоторое время бросал на меня странные взгляды, будто пытаясь что-то понять. Покончив с трапезой, эрл направился переодеваться в походные одежды. Я оставила его на попечение Милетта. Сама же быстро метнулась до арсенала и кладовой. В доме хранилась запасная форма и различные добротные комплекты одежд, к которым у меня был прямой доступ. Я быстро подобрала себе удобные сапоги со штанами, куртку и плащ с капюшоном, посчитав, что под землей может быть холодно и влажно. В оружейной я взяла короткий прямой меч с ножнами и поясом. Конечно, до умелого воина мне далеко, но кое-как обращаться с оружием я умела. Отец в далеком детстве даже давал мне уроки фехтования. Среди свободных женщины-воительницы не поощрялись, но сейчас я была рабом, имуществом хозяина. Меч мне в битве не доверили бы – их у нас было немного и скорее клинки раздали бы рабам-мужчинам. В остальном в случае угрозы опасности для хозяина принято вооружать всех слуг, независимо от пола и возраста. Волосы я собрала в тугой хвост, открыв уши. При взгляде в зеркало я сама себя не узнала. Так уже свыклась с извечной формой горничной.