Идя навстречу требованиям «Сфиэ», ЦРУ снабдило его ядом. На очередной явке Гюльшнер передал ему авторучку «Ленинград», в которую была вмонтирована капсула с ядом моментального действия.
Со слов Барри Ройдена, бывшего сотрудника Оперативного директората ЦРУ, доводы Толкачева в пользу передачи ему «средства для самоубийства» вызвали у его кураторов восторг и умиление: «Невероятно, — отмечалось в аналитической записке ЦРУ, — но «Сфиэ» в случае провала не только заботился о личной судьбе, но и особо подчеркнул важность того, чтобы советские органы госбезопасности не смогли установить, что именно он передал нам, и этим самым затруднить их усилия по оценке и восстановлению нанесенного им ущерба».
Однако среди высших чинов Лэнгли нашлись и такие офицеры, которые скептически оценили жест агента и смотрели на него, как на австралийского аборигена, который неведомо зачем просит научить его играть на арфе…
На наш взгляд, все рассуждения и Барри Ройдена и иже с ним о каком-то категорическом запрете адмирала Тернера выдавать яд Толкачеву — не более чем святочная сказочка для непосвященных в закулисье американской разведки. Последовавшие в 1985–1991 гг. задержания и допросы шпионов, «таскавших каштаны из огня» в пользу США, подтвердили правоту аналитиков КГБ, что всем своим агентам — советским гражданам — ЦРУ в обязательном порядке вручало ампулы с моментально действующим ядом. Делалось это вовсе не из гуманных побуждений. Руководство Управления заботилось не об облегчении участи провалившихся наймитов во время их пребывания в «лубянских застенках». Отнюдь! ЦРУ беспокоили последствия разоблачения и безопасность работавших со шпионами американских операторов. В Лэнгли пеклись лишь о том, чтобы достоянием Комитета госбезопасности не стали сведения о методах работы с агентами, способах их зашифровки, объеме выплат, способах поддержания связи, ухищрениях и т. д. и т. п., о которых на допросах мог бы поведать провалившийся «крот».
Дуэль «радиовыстрелами» без секундантов
В сентябре 1980 г. штаб-квартира ЦРУ предложила для использования (как возможную для связи с Толкачевым в случае угрозы его разоблачения) систему под названием «Коротковолновая связь с агентом» (Shot-Range Agent Communication, SRAC). Толкачев мог ее применить в двух случаях: если бы ему понадобилось срочно вызвать оператора на встречу или обменяться с ним срочной информацией без выхода на личный контакт. По мнению технарей ЦРУ, эта система не имела аналогов в мировой практике шпионажа. Она состояла из двух одинаковых устройств — одно для оператора, другое для агента. Каждое устройство было размером в две пачки сигарет, сложенных в длину. К нему прилагались антенна, доска с клавиатурой на русском и английском языках, комплект батарей питания, зарядное устройство и инструкция.