Мы его встретили, накормили, напоили чаем и немножко водкой, а затем выслушали интересную историю, которую мне местами приходилось переводить своим домочадцам.
Полгода назад, познакомившись со мной, без сомнения прозорливый казак по прозвищу Казанок заподозрил неладное. Чтобы прояснить ситуацию со странным видоком, он решил посетить своего учителя, являвшегося авторитетным специалистом в работе с ритуалами, прорицаниями и артефактами познания сути.
Эта часть рассказа Мыколы откровенно напрягла меня, но затем я расслабился.
Оракул в ответ на вопросы о том, что же такое есть этот топинский видок Силаев, ответил жестко и однозначно: мол, это не его, Казанка, ума дело. Важнее другое – жизни видока и характерника оказались связаны таинственным образом. Есть большая вероятность, что мы оба умрем, если казак не подарит видоку свое самое ценное сокровище.
Дальше наш гость выдал название этого самого сокровища, которое меня откровенно удивило. Он сказал: «насиння життя[1]». При чем здесь семена жизни, при моей не самой мирной профессии понять было трудно до момента, пока казак не положил на стол маленькую шкатулку. В ней лежало нечто похожее на шарик от подшипника, покрытое странными рунами. От пояснения, что это пуля для пистоля, легче не стало. Во-первых, странно видеть пулю не из свинца. Даже не знаю, как такой можно выстрелить, не повредив ствол. Во-вторых, казак понятия не имел, как эта штука работает, потому что его учитель тоже пребывал в недоумении. Казанок купил эту пулю у старой цыганки, которая убеждала его в том, что это просто жизненно необходимое приобретение именно персонально для него.
Как ни странно, казацкий оракул подтвердил слова старухи и точно так же, как и она, отказался поведать подробности. Так что Казанок уже не казался себе таким уж лохом, даже учитывая, что отдал за пулю две сотни рублей золотом.
Я решил не особо заглядывать дареному коню в зубы и не огорчать характерника отказом. Его юный падаван надменно отверг денежную компенсацию и убыл восвояси, оставив нас всех в состоянии легкого недоумения.
Сначала я пытался найти хоть какую-то информацию о непонятном артефакте, а затем просто плюнул на эту затею. Лишь на всякий случай попросил Корнея Васильевича придумать нечто, из чего можно выстрелить этой штукой. И он придумал – через пару дней принес мне почти полную копию моего карманного двуствольного пистолета, только с одним стволом монструозного калибра. А саму пулю снарядил в похожую на охотничью гильзу. По словам оружейника, от подобной начинки ствол быстро испортится, но сменить его не так уж сложно.