Пароходы практически постоянно держали не меньше тринадцати узлов, изредка совершая незначительные отклонения и лишь однажды проделав какую-то контрэволюцию. Явно по приказу с флагмана.
Медленно… постепенно, не прекращая экзерсисов, группа кораблей и судов нагоняла ледокол.
– Слышь… – Шпаковский был без перчаток (а мороз покусывал), поэтому он то и дело перехватывал бинокль то левой, то правой, попеременно грея руки в карманах. – Холодрыга!
– Слышь! – повторил он. – А ребята неслабо насобачились ходить плотным строем. Смотри, и не только хвост в хвост. А и при перестроениях не особо размыкаются.
– Бояться перестали. Понимают друг друга. И пошагово по радио предупреждают о манёвре, – видимо, капитану надоело наблюдать за снующими вдалеке жирными утюжками. Отвернулся, прислонившись спиной к стальному лееру, закуривая. – Всё забываю спросить – что Рожественский сказал о находке? Наверно, ничего интересного, раз ты молчишь?
– Ну да. Поначалу он вообще не впечатлился. Хрен его знает, может, линкор ракетный ожидал. А тут леталка какая-то. Правда, когда я ему привёл длину-размах, массу и скорость этого практически воздушного корабля, он немного покудахтал, охая – оценил.
– Зря ты ему… Нефиг бы ему знать подробности. Меньше знаешь, дольше спишь.
– Да что уж… – Шпаковский снова прильнул к биноклю, в этот раз долго всматриваясь, всё так же шипя на мороз, отогревая руки. И лишь минут через десять подал голос: – Наигрался Зиновий с пароходами. К нам трюхает.
При двенадцати узлах «Ямала» семнадцатиузловый, практически максимальный ход «бородинцев» сближение подзатянул.
Успели перечаёвничать в «ходовой» с прочей послеморозной физиологией. Вышли наружу, когда корабли уже были совсем близко.
Выкрашенный в светлый тон «Ослябя» на льду не особо выделялся, а тут на серых волнах – ну прям красавец! Нагонял по левому борту. «Александр», заметно отстав, обходил по правому. «Суворов» погонщиком телепался по корме. Ещё дальше выдерживали дистанцию транспорты.
«Ослябя» подкатился совсем уж близко, оказавшись всего в двух кабельтовых.
– А всё ж ничего такой, – заметил Шпаковский.
– Ага, – нейтрально ответил кэп, бычкуя, – ща я им… Тоже мне, загонщики.
И нырнул в дверь ходовой рубки.
Через минуту почувствовалось, как «Ямал» наддал, выжав как бы не все двадцать с небольшим узлов, заметно отрываясь от приблизившихся кораблей.
Хлопнула рубочная дверь – капитан выскользнул из тёплых ледокольных внутренностей.
– Ты чего это? – прихохатывая, спросил Шпаковский.
– А чтоб не задавался! Я ещё для Зиновия сообщение оставил, что «То́го так просто догнать себя не позволит. Если только вынужденно – хромая». И что это за свинство – маневрировать в близости, не предупреждая!! Я уж не говорю о радио, но на «Ослябе» даже «набор» не сменили