— Опомнилась!, — материализовался рядом Филипп. — Съели уже всё давно.
— Тебя-то хоть покормили?
— Вот о ком можешь не беспокоиться, так об этом обжоре. Он с каждого дань вкусняшками собрал, — со смехом информировал меня Инк, протягивая мне поднос, прикрытый знакомым колпаком, в котором, как в кривом зеркале, отразилось мое перекошенное лицо. — Ешь спокойно. Еда проверена.
Осмотрелась и, не найдя свободного места нигде, кроме как на полу, уселась у стены, поставив поднос на вытянутые ноги.
— Не надоела тебе ещё половая жизнь?, — обняв ноги хвостом, кот примостился рядом. — Ладно я кот — мне можно, но ты же принцесса драконов. Тебе как минимум кресло положено.
— Что ты придумываешь? Какая я принцесса? Забыл, что ли, что во мне уже от драконов почти ничего нет. Всё Кощей выпил, дай ему Вселенная всех благ и долгих лет жизни.
— Ну-ка, ну-ка, — подсел к нам Инк. — Что там у тебя с Кощеем было?
Я быстренько откусила кусок побольше, чтобы жевать подольше, и, взглянув на котика, ментально попеняла:
«Болтун — находка для шпиона!"
Сколько не жуй, но отвечать на вопрос надо.
— Свадьба у меня была с Кощеем. — ошарашила я Инка, и вспомнив, что нападение лучшая защита, продолжила — Женила я его на Афине твоей.
— Никогда не была она моей — смущённо фыркнул Страж — Вздорная бабёнка!
— Не знаю, не знаю. Кощей так не считает. Счастлив, аж светится. Вот в знак благодарности и вернул человеческое обличие.
Как царь дремлеский это сделал, я уточнять не стала. Да и не до того стало.
Пространство нашей комнаты опять раздвинулось, как занавес в театре и из серебристой мглы выпрыгнула Маттоттена. И тут же опустилась на ближайший диван, с которого, как воробьи с ветки, прыснули мои названые братья.
— Ну, что?, — не выдержала я напряжённого молчания и подсела к богине.
— Он за своими старшими пошел. Сказал, что слишком много улучшать надо, а у него ещё опыта мало.
— Значит, помогут?, — облегчённо выдохнула в моём сознании аргабия, а я вслух повторила её слова.
— Помогут, — кивнула демиург, но радости в её голосе не было.
Почувствовав мой немой вопрос продолжила:
— С условием, что пока не верну Кеталопцию в состояние процветающей планеты, не буду создавать другие миры.
Губы богини капризно изогнулись, и она с досадой шлёпнула себя по коленке:
— А у меня столько задумок было, столько всего сделать хотелось. Сиди тут теперь с рогатыми.
— Ты же сама создала их такими?!, — ахнула я.
— Маленькая была. Это мой первый мир. Хотелось чего-то такого, — Маттоттена неопределенно покрутила изящной ладошкой, изобразила пальчиками что-то непонятное.