— Мне это не мешает, — легкомысленно отмахнулась я.
После того, как зачерпнула местную магию, настроение круто изменилось. Перестала вздрагивать от каждого шороха и тени, тело налилось упругой силой и радостной бодростью. Почти так же чувствовала себя в Крыму, после глотка невероятного зелья Инка.
«Инк, тильсов сын! Где тебе черти носят?», — эмоционально подумала я, не ожидая ответа.
Рыжик, который дразнил кота, подлетая к мордочке вплотную и мгновенно отпрыгивая, стоило Филиппу приподнять лапу, словно услышал мой вопрос. Подлетел, повисел мгновение на уровне лица и метнулся вверх по лестнице. Там завис, будто ожидая нас, но, видя, что мы не торопимся, опять оказался рядом.
— Что ты мечешься?, — затенив ладонью глаза от яркого света, спросила озорника. — Хочешь, чтобы мы пошли скорее? Может, знаешь, куда идти?
Недоумение светлеца было выражено недовольным потрескиванием.
— Понимаю, понимаю: задаю вопросы, на которые ты не можешь ответить, — жестом приглашая фамильяра в ранец, продолжила монолог, обращенный к фонарику:
— Слушай, а давай так: вот эта рука, — помахала правой, — ответ «да». Эта, — показала Рыжику левую руку, — ответ «нет». Понял?
Огненный шарик прижался к правой руке.
— Филенька, смотри, какой толковый у нас попутчик!, — обрадовалась я.
И вновь вернулась к разговору с Рыжиком:
— Ты знаешь, куда нам идти?
Светлец по-прежнему висел справа.
— Как узнал?
Возмущенный треск. Он прав. На этот вопрос «да» или «нет» не ответишь. Ну да и ладно. Придумаю, что спросить, озвучу. Всё равно с лестницы никуда не свернёшь.
— Пошли!, — с лёгкостью надела рюкзак и сделала первый шаг.
То ли лестница изменилась, то ли я, но шагать стало легче.
«Ты меня Ханумой обозвала. Это кто?», — ментально спросил кот.
«Это название спектакля о свахе по имени Ханума. По телевидению я его много раз смотрела. И в аудиозаписи слушала».
«Расскажи, — заканючил Филипп. — А то мне здесь скучно сидеть».
Мысленно пересказывая весёлую пьесу, я бодро топала, глядя под ноги и не особо задаваясь вопросом об окончании пути. Наш путеводный светлец сначала летел впереди, но скоро дождался нас и планировал рядом с головой, словно прислушиваясь к трансляции.
Меня это позабавило, и я спросила:
— Рыжик, ты и ментальное общение слышишь?
Яркий шар скользнул к правой руке.
— Отвечать так можешь?
Фонарик нерешительно покрутился вокруг меня и печально прижался к левой руке.
— Жаль…
Только я глаза закрою — предо мною ты встаешь!
Только я глаза открою — над ресницами плывешь!,
— закончила я пересказ спектакля.
«А дальше?»
«Увы, дальше стихи не помню, а пьеса этим заканчивается. Да и мы, кажется, пришли».