Инк заметался во сне, застонал, и я, прервав воспоминания, бросилась ему на помощь:
— Что, милый, что?
— Пить хочу.
Подслащенный мёдом отвар остыл до комфортной температуры, и я вложила пиалку в руку ослабевшего друга.
— Помочь или сам сможешь?
— Ну, это я осилю, — фыркнул Инк в своей привычной манере.
— Ожил!, — запрыгнул к нам на лежанку Филипп. — Узнаю друга, а то был как…
Подыскивая сравнение, кот нервно подёргал хвостом, но, ничего не придумав, продолжать не стал. Страж жадно, чуть ли не одним глотком, осушил чашку и спросил:
— Ещё можно?
Из всей посуды в комнате осталась только кастрюля с наваристым бульоном из насекомого и пиалка в его руке. Сырую местную воду пить не рисковала и едва очнувшемуся другу тоже не дам. Что ж, опять придётся отступать от правил. Бабушка наказывала не пользоваться опоганенной посудой, но бывают же ситуации, когда другого выхода нет. Взяла котелок и понесла выливать варево в укромный уголок, отделённый серой неопрятной ширмой.
— Что там?, — с проснувшимся любопытством, натягивая потрёпанную рубашку, спросил страж.
— Это то, что служило амулетом беспамятства для тебя. Демоны вживили тварь под кожу, и она отравляла организм. Ты был как зомби. Тупо выполнял приказы.
— Я убивал неповинных людей?, — напрягся страж.
От мысли о поступках, противных его натуре, которые он мог совершить в беспамятстве, Инк побледнел и опять покрылся испариной. Тонкая ткань рубашки мгновенно промокла, и мужчина задрожал от холода.
— Успокойся! И немедленно снимай рубаху, — подскочила я к другу. — Ты убивал только неразумных монстров. И то щадяще. Одним ударом.
Пока Инк послушно стягивал одежду, я вытащила из сумы ещё одну футболку с изображением дерева. Страж ненамного больше меня, а современная мода тяготеет к свободному крою, поэтому одёжка мала не будет. Всё лучше, чем его лохмотья. Хорошо, что купила несколько штук разных по цвету. По счастливой случайности под руку попалась тёмно-синяя. Хотя в наших условиях не до жиру, но в розовой архимаг меня бы смешил. На отброшенную влажную одежду наложила заклятие очищения и вернулась к кастрюле. Выливая содержимое в канализационное отверстие, подумала, что заклинание чистоты можно и на посуду наложить. Только вектор воздействия усилить и время уменьшить. Мысленно представила формулу кастования, внесла поправки и…
— Ай!, — бросив мгновенно раскалившийся докрасна котелок на пол, затрясла обожженной рукой. — Перестаралась слегка. Если не расплавится, то пройдет самую крутую обеззараживающую обработку.
— Туристка! Ты неисправима. Сначала делаешь, потом думаешь, — покачал головой Инк, рассматривая мою куртку. — Кажется, это не моё.