Оба сіи брака были не по сердцу Холмской Графъ Клешнинъ, хотя при личномъ свиданіи и поправился ей, но она видѣла, что ни по лѣтамъ, ни по знатности своей, онъ совсѣмъ не пара ея дочери. Что касается до сватьбы Алексѣя, то нетолько сама невѣста, но и все семейство ея не было по нраву Холмской. Она знала, что будущая невѣстка ея глупа, и дурно воспитана. Исторія Француза гувернера, съ которымъ молодая Фамусова хотѣла бѣжать, была всѣмъ извѣстна, и уже это одно не предвѣщало ничего хорошаго въ будущемъ. Холмской непріятно было видѣть въ сынѣ такую привязанность къ интересу, потому, что одно только большое богатство было привлекательно въ Фамусовой; но съ горестію должна была Холмская признаться самой себѣ, что сопротивленіе ея будетъ безполезно, и что сынъ ея не послушаетъ. Со слезами на глазахъ, и съ стѣсненнымъ сердцемъ, изъявила она согласіе свое, и благословила его Образомъ.
Послѣ того, Фамусова, съ дочерью, приѣзжала къ ней, и къ Аглаевымъ, рекомендоваться.
По обычаю, Аглаевы должны были сами ѣхать къ Фамусовымъ. Вскорѣ извѣстіе о женитьбѣ Холмскаго распространилось повсюду. Сундукова, съ дочерью своего Глафирою, прежде всѣхъ узнали, что еще одинъ выгодный женихъ упущенъ, и что уже не нужно болѣе разсуждать съ Алексѣемъ, и выхвалятъ ему пріятности деревенской жизни.
Все это удержало старую Холмскую нѣсколько лишнихъ дней. Графъ Клешнинъ уѣхалъ одинъ въ Никольское, и по прибытіи туда матери, немедленно сдѣлана была помолвка, а сватьба назначена черезъ недѣлю.
Въ продолженіе этой недѣли нѣсколько нарочныхъ ѣздили изъ Никольскаго въ Москву. Елисавета была главнымъ дѣйствующимъ лицомъ въ совѣщаніяхъ Натальи, по важному предмету нарядовъ. Она рекомендовала ей свою знакомую, модную торговку, и большая часть капитала Натальи, хранившагося въ Московскомъ Опекунскомъ Совѣтѣ, перешла на Кузнецкій мостъ. Съ неудовольствіемъ смотрѣла Софья на множество шляпокъ, чепчиковъ, платьевъ, и прочихъ нарядовъ, которые притомъ совсѣмъ были не нужны, даже и потому, что сватьба должна была совершиться въ деревнѣ, безъ всякихъ церемоній. Наталья не могла отвратитъ отъ себя внутреннихъ упрековъ, что она, отказавъ Софьѣ сдѣлать пособіе Аглаевымъ, въ крайней нуждѣ ихъ, тратить капиталъ свой на пустые наряды. Для.успокоенія совѣсти своей, она предложила Софьѣ взять у нея въ займы, для Аглаевыхъ, двѣ тысячи рублей, которыя, говорила она, можетъ быть, я и совсѣмъ подарю, ежели найду въ будущемъ моемъ мужѣ ту щедрость, какую теперь имѣю все право предполагать, судя но множеству сдѣланныхъ имъ, богатыхъ подарковъ.