Счастье (Танари) - страница 42

Я вздохнул: так сложно рвать столь близкие узы, родители есть родители. Выбирать между ними и своим счастьем – последнее, что я бы хотел делать в жизни.

– Не видел ее. Оба раза, которые был в Ашхаруне, мы разминулись. Шиастар сказал: все нормально, нет причин для волнений. Да ты ведь и так ее чувствуешь.

Отец кивнул и обеспокоенно на меня посмотрел. Я сделал вид, что не заметил и не понял, о чем он подумал.

– Это другое, – нехотя отозвался глава, – видеть и чувствовать – разные вещи. Она так редко появляется дома.

– Таков ее выбор, когда-то ты с ним смирился и принял.

– Да, она всегда была влюблена в работу.

– Ревнуешь? – поддразнил я отца.

Он улыбнулся:

– Отдохни, выглядишь отвратительно. И не мешало бы тебе отъесться, а то водные скоро за своего принимать начнут.

– Спасибо, польщен, – фыркнул я. Интересно, упоминание Вилас – аккуратный намек или в его словах нет подтекста? – Как раз думал лететь ли к тебе с отчетом, но раз мы оба здесь, можно обсудить сейчас.

– Нет, несколько часов ничего не решат. Дом – это наше гнездо, здесь не место работе и постороннему. Ты знаешь мое отношение к данному вопросу: только семья и личное пространство, свободное от прочего.

– Хорошо, понял. Тогда в самом деле залягу спать.

– Дай, я изучу бумаги, а завтра в Совете дополнишь своими выводами.

Я протянул ему папку с собранной за прошедшую неделю информацией. Глава взял ее, оценил толщину и хмыкнул:

– Как всегда подошел к заданию более чем ответственно.

– По-другому не умею, – развел я руками.

– Не забывай о корнях, сын, – пробормотал отец и оставил меня наедине с тишиной и звездами.

Я покачал головой. Он тоже выглядел неважно, уставший. В глубине глаз поселилась странная то ли тоска, то ли ожидание неизбежного. Или это мое воображение готово видеть везде подвох? Но взгляд родителя точно изменился, в этом ошибиться было трудно. И ведь ни словом не обмолвился о завтрашней делегации демонов – а я и не собирался выказывать лишний интерес. В том, что Оливьеры и сами сообразят, где меня найти, я не сомневался, впрочем, как и в том, что отец присмотрит за ними. Его право: со стороны все будет выглядеть безобидно, а остальное еще нужно суметь доказать.

Следующий день я провел в ожидании, неизвестность терзала, вызывая раздражение. Чтобы отвлечься, перетряхнул все шкафы в доме, повыкидывал старое барахло, навел порядок в кладовке. Хватался за любую работу, лишь бы отвлечься от ощущения будто бы застывшего времени. И если утренняя вылазка в Палату Старейшин скоротала половину дня, то после обеда я уже места себе не находил. Как и думал, сразу после отчета глава непрозрачно намекнул, что в Палате мне больше делать нечего. Я смиренно отбыл домой, где и устроил тотальный разбор и уборку, лишь бы не натворить глупостей. Когда оба дневных светила покинули пост и на небе расцвела алая полоска царицы ночи, мое терпение кончилось. Закрались подозрения, что я напрасно прождал столько часов.