Вадим сел в машину и, не скрывая разочарования, хлопнул дверцей.
— Договорились, — вздохнул он. — В начале девятого я жду на нашем месте.
— Отлично, а пока запасайся пивом.
Вадим завёл двигатель и покатил в сторону дома. Он уже представил себе, как сначала пообедает, а потом часиков до пяти засядет за компьютер. Как раз к этому времени в больницу начнут пускать посетителей — и тогда вместо пятнадцати-двадцати торопливо выкроенных минут он сможет побыть с Наташей почти до самого вечера. Да здравствует выходной!
Уже с порога он учуял одуряющий запах котлет (кажется, слегка пережаренных) и торопливо сглотнул слюну. Из кухни выглянула матушка — раскрасневшаяся, растрёпанная, с опущенной на глаза чёлкой.
— Вадюшка пришёл, сыночек, — растягивая гласные, произнесла она. — А у меня котлетки готовы.
По первым звукам её голоса Вадим понял: она немного навеселе. Он всегда безошибочно угадывал степень её опьянения. В данном случае «доза» не превышала трёх-четырёх рюмок. Пока вполне нормально для адекватного общения. Но видеть мать в подвыпившем состоянии всегда было для него мучительно и неприятно. Василий неотвратимо тянул её за собой на самое дно, а родной сын ничего не мог с этим поделать.
Мать быстро вернулась на кухню и засуетилась возле плиты. Вадим сел за неубранный стол, брезгливо отодвинув от себя грязные тарелки. Отчим никогда не убирал после еды посуду, считая это чисто женской обязанностью. Впрочем, чистюля-мать сама набаловала Васеньку, подбирая за ним все крошки. Это было удивительно, но стоило ей выпить лишнего — как чистота и порядок сразу же отходили на второй план.
— Вадюш, как у тебя дела? — спросила она, накладывая ему котлеты.
— Нормально, — сдержанно произнёс Вадим. — Конечно, не так кайфово, как у тебя, но жить можно.
Мама поставила перед ним тарелку.
— Что ты такое говоришь, сынок, я и выпила-то всего ничего, — обиделась она и, низко склонив голову, принялась собирать грязную посуду.
— Я уже заметил.
Вадим отрезал кусок хлеба, взял вилку и принялся за котлеты. Мало того, что они оказались пережаренными, — соли в них было столько, что её хватило бы на целую бочку огурцов. Влюбилась матушка, не иначе. Он отодвинул тарелку — есть это было просто невозможно.
— Мам, у нас ещё суп остался? — спросил он.
Мать мыла посуду.
— Остался. А котлетки чего же не кушаешь? — не оборачиваясь, ответила она.
— Первого захотелось.
— Хорошо, я сейчас разогрею.
Всё так же избегая смотреть на него, она полезла в холодильник за кастрюлей. Подозрительная суетливость в поведении матери насторожила Вадима. Опасаясь самого худшего, он попросил: