Время остановилось совсем. Только для него, конечно. Новое видение принесло и новые сюрпризы. Иван Сергеевич был могом и в нави-гации пылал как дуга накаливания. Могом чудовищной силы, каких Мефистон еще не встречал. Его превосходство было очевидным: слон и муравей. Это само по себе было удивительным событием, но гораздо более удивительно то, что своей безбрежной силой он не пользовался! Как Илья Муромец, тридцать лет сидевший на печи. За двенадцать лет психиатрии, или за всю жизнь, но Иван Сергеевич скопил богатырскую силушку не только в руках.
Неприступная открытая дверь подсказывала, что немножечко психосилы всё же пошло в дело. «Почему на этом всё закончилось?», — думал Мефистон, наблюдая в Нави кулак, зависший над его лицом. Сложный вопрос. Чтобы выяснить, желательно остаться в живых. Раз о физической победе речи не идет, надо ловить удачу за хвост. Иван Сергеевич предпочитает сдерживать свои силы? Мефистон такого не обещал. В бесконечно долгий миг он обратился к бурлящему гневу Крови. Красная волна изнутри набирала размах и готова была выплеснуться наружу. Возможно, это спровоцирует ответный психический удар противника. Тогда ему конец. Но если не ударить первым, то всё уже кончено. «Нет смысла не пытаться».
Красная пелена упала ему на глаза, но не затмила взгляд, а сделала острее. Головокружение, боль, все было затоплено жаждой крови врага. Мефистон чувствовал биение сердец, даже санитаров за дверью, красный ток по жилам. Сидящий на нем человек превратился лишь в набор мишеней и слабых точек для удара, для сокрушения и причинения боли. Движения его казались медленными, как в игровом кино. Чувство мощи пронизывало каждую клеточку тела Мефистона. Атака! Он перехватил летящий в него кулак и с невиданной прытью направил в сторону. Энергия противника сработала против него и свалила на пол под действием собственной силы.
Мефистон взметнулся с пола ввысь, встал на ноги и не теряя времени ударил лежащего в живот. Чтобы не вставал. Большой, грузный мужчина согнулся пополам. Что бы ни планировал Иван Сергеевич, Мефистону он нужен был живым. Для весьма интересной беседы. Задача не из простых. Закончить бой, не убить жертву, предотвратить новые нападки. Милосердного способа в голову не приходило, особенно в сангвинарном угаре. Не давая противнику опомниться, Мефистон выбил ногой его руку и с размаха наступил на полусжатый кулак. Это должно было сломать пальцы, но как назло, пол в палате тоже был мягким! Неудачно.
Противник воспользовался краткой передышкой и тем, что нога Мефистона была на неустойчивой опоре из его руки. Подсечка, и оба вновь лежат на полу. Хорошая попытка. В этот раз Мефистон был куда более собран, сразу откатился в сторону и не дал себя оседлать. Противник тоже был проворен. Не давая подняться, потянул свои лапищи к горлу, стремясь задушить. В этот момент, Мефистон почувствовал незнакомый, дикий зов крови. Он перестал мыслить, как борец, как участник рукопашной схватки. Им овладела жажда рвать и метать, нечеловеческая, чудовищная.