Питер поднялся со стула и, подойдя к плите, отвернулся от Джона, чтобы тот не смог заметить перемен в его настроении.
— Что ты думаешь? — поинтересовался Джон, сделав ещё один глоток воды.
— На счёт чего? — Питер принял непонимающий вид.
— О том, что я тебе сейчас рассказал, — недоумённо пояснил Мэй.
— Ничего, — заикаясь, ответил Миллс. — Иногда нам снится ерунда, здесь нет ничего особенного.
— Но, Питер, это не ерунда, — возразил Джон. — Всё было так реально. И я понимаю, что эту песню, действительно, написал не я. Мне кажется, это был не сон. Я, действительно, общался с Джеймсом.
— Джон, — Питер помешал овощи, на плите, и повернулся к Мэю. — Давай сменим тему. Я хотел поговорить с тобой об Алане. Если тебе так невыносимо с ним работать, почему ты не займёшься сольной карьерой?
— Я бы с удовольствием выпустил сольные альбомы, если бы не условия контракта «Малышей в чёрном», — вздохнул Джон.
— А, что там с вашим контрактом? — Питер, облегчённо вздохнув, подсыпал в овощи чёрного перца. Мужчина был несказанно рад, что ему удалось перевести разговор на другую тему.
— В нём говорится, что следующие десять лет песни, написанные участниками группы, будут принадлежать «Малышам в чёрном», даже, если кто — то покинет её. Поэтому все, что я напишу, автоматически перейдёт группе. Я не собираюсь писать для Алана Сендлера, — пояснил Джон и ударил кулаком по столу. — Питер, я ничего не имею против Алана. Где — то я даже преклоняюсь перед его талантом, но он привык видеть возле себя Джеймса Фокса, своего друга, милого и ранимого. Я не такой. Я не знаю, что мне делать, Питер. «Малыши» на грани гибели, а Алану до этого нет никакого дела.
— Я думаю, можно добиться пересмотра условий контракта, — предположил Питер, накрывая на стол. — Подумай над этим. А сейчас давай ужинать.
Питер поставил на стол бутылку красного вина и два бокала.
— У нас праздник? — не понял Джон, посмотрев на вино.
— Пока ещё нет, но есть повод, — загадочно улыбнулся Питер. Мужчина заметно нервничал, наполняя бокалы.
— А ты действительно весь светишься, — улыбнувшись, заметил Джон. — Питер, неужели ты влюбился?
— Да, — смущённо подтвердил Миллс. — Более того, через месяц я женюсь.
— Вот это новость! — восторгу Джона не было предела. — И, кто же эта счастливица?
— Сьюзан Мэй, — выпалил Питер и стал ждать реакции Джона.
Повисла тишина. Джон замер с бокалом вина в руках и смотрел на Питера. Миллс опустил глаза, боясь встретиться взглядом с Джоном.
— Я очень сильно люблю твою маму, Джон, — наконец Питер посмотрел на Джона. — И она меня, похоже, тоже. Если сейчас выставишь меня за дверь, я пойму, но от Сьюзан я не откажусь.