А "невеста" после такого будет предана нам до самой смерти. И будет делать все, что мы скажем.
Потому что после такого, что сейчас произошло с Эльзой, родная чеченская община будет относиться к ней как к прокаженной. Традиционный ислам такие вещи просто на дух не переносит. Теперь у нашей невесты есть один выбор: смерть или позор. Тут надо знать менталитет этих гордых дочерей гор. Они всегда выбирают смерть, исключения еще не было. Обратно она не убежит, теперь наш джаммаат - единственное место во всем мусульманском мире, где к ней будут относиться как к человеку. Большая семья, которая будет хранить тайну ее позора в обмен на лояльное поведение и готовность громко умереть в нужный момент. Да, приходится их колоть. Причем регулярно. А то, бывали случаи, по нашему недосмотру пропадал материал, я уже говорил. Две сошли с ума, а одна, вообще, только притворилась сумасшедшей, а когда ее оставили в покое, вскрыла себе вены. Поэтому колем. Хорошо, денег на это не надо тратить: используем материал одной из статей нашего дохода распространение наркотиков среди тупой местной молодежи.
Вот так и трудимся помаленьку во благо всеобщего джихада. И имеем неплохие результаты. Я бы еще о многом мог рассказать из этой сферы, но нам пора - дела ждут...
* * *
К месту встречи мы подъехали в начале одиннадцатого вечера. Действительно, "немножко" задержались - глубокие сумерки стояли, вот-вот стемнеет. Место встречи - это в километре от Калмык-Юрта. Там нас уже поджидал Шааман Атабаев. Это командир одного из отрядов, что подчиняются Абу, как командующему восточным фронтом.
Мы условно делим Чечню на три части. Те районы, что расположены к северу от реки Терек, называем северным фронтом, а остальная часть подразделяется на западный фронт (к западу от реки Аргун) и восточный (к востоку от реки Аргун). Командующим западным фронтом является Доку Умаров. Восточным командует Абу. Территория на границе между Ингушетией и Чечней входит в зону ответственности командира Хамзата (это такой позывной у Руслана Гелаева).
С Шааманом, как и приказал Абу, были тридцать его бойцов и два десятка вьючных лошадей. И нас четырнадцать, четверо - мы, управление, и десяток личных гвардейцев Абу (все - наши земляки). Все наши были верхом на лошадях. Абу лошадей любит, это у него в крови, как у каждого чистокровного араба. Кроме того, лошадь в партизанской войне очень удобна. Если лошадь правильно вышколена, это универсальный помощник моджахеда. На лошади можно ездить ночью, она в пропасть не упадет, в отличие от машины, не издает далеко слышных звуков, а на узких горных тропах - это единственное "транспортное средство", которое можно использовать в таких условиях. Ну, ишака, конечно, тоже можно использовать. Но он очень упрямый, тихо ходит и орет громче любого танка.