- Логично, - согласился Иванов. - Действительно, особенности менталитета... Ну, заходи.
- Что это? - Рашид, не глядя в сторону лежавшего на полу пленника, протиснулся к столу.
Да, вернемся к ноутбуку. Это была прямая трансляция с железнодорожного переезда, располагавшегося в северной оконечности города. Кто-то стоял с телефоном метрах в пятидесяти и снимал... У переезда сиротливо торчала женская фигурка, облаченная в медицинский белый халат.
- Земфира, - хрипло пробормотал Рашид, впившись взглядом в некачественную картинку.
- Лица не видно, - неуверенно заметил Иванов. - Качество картинки вообще аховое. Откуда...
- Что я, сестру свою не узнаю! - голос Рашида был переполнен тревогой. - Э, шакал, зачем вы ее там поставили?!
Рашид рванулся было к лежавшему на полу пленнику - мы с Петрушиным схватили его под руки и силком усадили на стул.
- Он в отключке, говорить не может, - пояснил Иванов. - Придет в себя побеседуем...
В панораму вплыл двигающийся к переезду автобус. Женщина в белом начала махать рукой - автобус послушно сбавил скорость и начал притормаживать...
- Ой, бля-ааа... - тихо простонал Вася Крюков.
Остальные молчали, уставившись на экран, как завороженные...
В стремительно надвигающейся трагедии, предотвратить которую ты не в состоянии, всегда есть что-то такое, что заставляет смотреть, не отрываясь, как будто ты под гипнозом... Что мы сейчас можем сделать? Ровным счетом ничего. Отсюда до того переезда полчаса езды. Бежать, мчаться, лететь бесполезно. Звонить или вопить в рацию - бессмысленно! Кому звонить?!
Автобус остановился. Женщина в белом халате неторопливо поднялась по ступенькам и скрылась в салоне. Камера вдруг качнулась вправо, показывая нам стену. Спустя секунду в панораме опять возник удаляющийся автобус - видимо, тот, кто снимал, спрятался за угол, а руку с камерой вытащил наружу...
- Нет... - прохрипел Рашид по-чеченски, отчаянно мотая головой. Нет!!!
Автобус вдруг вспух, как надутый шарик, подпрыгнул на месте и сыпанул во все стороны стеклом и железным крошевом.
- Держите, - буркнул Иванов, кивнув на Рашида.
Мы с Петрушиным надавили абреку на плечи... Но, кажется, можно было обойтись и без этого. Рашид застыл, как изваяние, безумным взглядом уставившись в монитор, и тихо шептал по-чеченски:
- В белом... Вся в белом...
Глава пятая
МОДЖАХЕД
Семейные разборки...
Когда мы покинули село, Абу позвонил по спутниковой трубе Шамилю и сообщил о случившемся. Говорить он начал на арабском, потом перешел на русский. Видимо, Шамиль его поправил. Он плохо знает арабский, Абу плохо знает чеченский, общаются на языке врага, который каждый знает хорошо, как и подобает настоящим воинам. Хороший воин должен знать язык врага, это аксиома.