– В Рейхе тяжелое положение, немецкий народ и так отдает армии лучшее.
Лучше бы ваш немецкий народ сдох сразу за своей армией. Говорить этого не стал, но, похоже, немец и так догадывался о моих мыслях.
– Ладно, давай продукты и керосин, бензин тоже пойдет, только бочки должны быть из-под керосина.
– Переливать?
– Они, небось, только маркировкой и отличаются? Тогда просто перерисуй значки, но осторожно и аккуратно. К завтрашнему дню успеешь? Отлично, завтра и загрузимся.
– А что насчет денег?
– Скажешь сколько, только не наглей. Я тебе доверяю.
Ага, так доверяю, что словами не выразить. Он это тоже понимает и, надеюсь, сильно хаметь не будет.
Теперь куда – в госпиталь, на рынок или к нашему хитрому Лиховею, который то ли предатель, то ли подпольщик, то ли и то, и другое вместе взятое? Лучше, наверно, бургомистра навестить.
Доступ к телу нового сельского главы получил без проблем. Секретутка в очках, только увидев письмо от интенданта, сразу предложила пройти. Вот и он – больной зуб. Мужику на вид лет сорок пять, может, чуть больше. Редкая с большими залысинами шевелюра на крупной голове, и внимательный взгляд через пенсне.
– Здравствуйте, господин бургомистр. Мы тут для господина Мезьера древесину заготавливаем, пиломатериалы, значит, и прочее. Он мне тут документик выписал, но нужно и от вас автограф с печатью, ну и прочее прилагающееся.
– Откуда дровишки?
Хотел ответить, что из лесу, вестимо, но решил пока не нарываться.
– Из Залесья, пилорама у нас там.
– Лес-то, небось, сырой?
– Нет, нормальный лес. Сыроват, конечно, – его же либо сушить, либо в конце зимы валить, а сейчас вон, только начало. Но раз новая власть требует…
– А вы и рады стараться – вам все одно какая власть, лишь бы напакостить.
– Зря обижаете, господин хороший, та власть – советская, много чего плохого людям сделала, а от этой мы пока зла не видели.
– А тебя-то чем обидели? Ты, я гляжу, не крестьянин – городской, небось, еще и студент.
– А вот рожу мою желтую видите – бандиты, что партизанами себя кличут, все нутро мне отбили. А немцы меня в госпитале лечат, недорого.
– Хорошо, давай свои бумаги.
Читал он долго – понятно, что немецкий знает, но, видать, не очень хорошо.
– А почему написано, что разрешен вывоз из города грузов с армейской маркировкой?
– Так господин Мезьер с нами расплачивается вещами со складов, те, которые немцам самим не нужны или, там, испорченные какие.
– А почему не деньгами?
– Кому эти бумажки сейчас нужны. Пока, глядишь, ходят, а как Москву возьмут, другие деньги выпустят, а советские могут и отказаться менять. Придется, как керенками, печи топить да сортиры обклеивать. Оно нам надо?