– Что вы думаете? – спросил он.
– «Оле Лукойе», – ответила она. – Сказка Андерсена. Оле Лукойе песочный человечек. По ночам он приходит в дома, в одних чулках тихонько поднимается по лестнице. Дожидается, пока люди заснут, подкрадывается и раскрывает над ними свой волшебный зонт. Послушные дети видят сказки, а нехорошие – кошмары. Всего семь историй, потому что в неделе семь дней.
– Тогда в Вене речь идет о нехороших детях. Если вы правы и все убийства связаны, то сейчас у нас семь трупов. – У Снейдера были воспаленные белки, под глазами обозначились мешки. – На этот раз среди жертв и тринадцатилетний мальчик.
– Твою мать, – вырвалось у Сабины, которая спонтанно подумала о своих племянницах.
Затем Снейдер упомянул мертвого попугая, и Сабина вспомнила сцену из «Оле Лукойе». «Песочный человечек дотронулся острием своего зонтика до картины, и нарисованные на ней птицы запели и зашевелились» – с той лишь разницей, что этот песочный человечек нес смерть.
– Какие цифры были обнаружены на телах убитых?
– Двенадцать, четырнадцать и пятнадцать.
Сабина немного подумала.
– Не хватает тринадцати? – Она увидела, как Снейдер кивнул. – Тем самым убийца нарушает свою же схему. До этого он всегда оставлял на месте убийства только одну жертву с одной цифрой.
– Пит ван Лун повышает результативность.
– Вы уверены, что это он?
– А кто иначе?
– Вы были знакомы с жертвами? – спросила она.
– Не лично, но однажды я имел дело с Эрихом фон Кесслером.
– С тем самым Эрихом фон Кесслером, чью дочь Пит ван Лун убил пять лет назад в Кёльне?
– Да.
Кое-что совпадало.
– А… – Сабина замялась. – Кесслер вас ненавидел?
– Как я уже сказал, однажды мне пришлось иметь с ним дело, – без эмоций повторил Снейдер.
Сабина закусила губу. «Но он не ответил на твой вопрос!» Впрочем, было бессмысленно настаивать. В зеркале за спиной у Снейдера она увидела, как к нему приближается официант в черном костюме с бабочкой.
– Все в порядке? – спросил низкий голос на венском диалекте.
– А похоже? Нет, не в порядке! – набросился Снейдер на официанта.
– Господин желает…
– Чтобы вы оставили меня в покое! Спасибо! – рявкнул Снейдер.
– Прошу вас великодушно меня извинить за беспокойство, – спокойно произнес официант, и Сабина увидела, как он бесшумно удалился с подносом в руке.
– Вы недолюбливаете венцев, да? – спросила она.
– В настоящий момент я всех недолюбливаю. – Снейдер помассировал виски. Его лысина блестела испариной. В точке между большим и указательным пальцами торчала акупунктурная игла, которая раскачивалась из стороны в сторону.
– Настолько плохо?