Сабина задумчиво убрала ноутбук в чехол и выключила настольную лампу.
– На коже жертвы вырезана цифра шестнадцать, – пробормотала она.
– И что? Подходит же?
В том-то и дело, что нет!
– В спектакле лишь пятнадцать сцен, и остались только три последних убийства. По мнению Снейдера, они даже произойдут одновременно – но ничто на этих жертвах не должно указывать на следующее преступление.
– Значит, Пит изменил свой план.
– Перед самым финалом?
Шестнадцать! С учетом всего, что они до сих пор выяснили, это было невозможно. Просто не имело никакого смысла. Вероятно, эта жертва не была по-настоящему связана с серией убийств Пита, хотя все на это указывало.
– Зачем Питу выбирать для финала какую-то бывшую коллегу по сцене, которая не была ему по-настоящему близка? – пробормотала Сабина. – Потому что она сняла его спектакль с репертуара после трех представлений и задолжала деньги?
– Может, потому, что это так неправдоподобно, – предположил Хоровитц.
– Нет. – Она помотала головой. – К тому же Пит велел Френку дать мне эту подсказку. – Она придержала дверь, и Хоровитц выехал в коридор.
Нужно позвонить Снейдеру и поговорить с ним об этом. Она взглянула на дисплей телефона. Черт! Аккумулятор разрядился. Сабина вставила телефон в док-станцию на письменном столе. Что ж, придется нанести спонтанный визит в больницу.
Она взяла куртку и заперла дверь кабинета.
Суббота, 3 октября
«Какая мерзкая погода», – подумал Гомез и посмотрел через забор, который окружал территорию БКА. Хотя на Гомезе была шерстяная шапка и самая теплая служебная куртка, он топтался на месте и иногда прохаживался вдоль забора, чтобы согреться.
В этом месте уличные фонари не светили, и он находился в темноте, регулярно осматривал дорогу в обе стороны и каждые пятнадцать минут передавал сигнал по рации.
Скукотища. В это время суток машины проезжали очень редко, а пешеходов и вовсе не было. Тем более такой ночью. Температура приближалась к нулю, и пахло снегом. С неба вот-вот упадут первые снежинки.
Гомез услышал треск рации и прислушался к разговору двух коллег, которые общались на своей частоте. Через три часа его сменят. И уже другому придется морозить себе задницу на этом посту.
Гомез сунул руки в карманы куртки и прошелся туда-сюда. Ближайшие камеры на заборе находились в ста пятидесяти метрах и снимали дорогу. Здесь было припарковано всего несколько машин. В том числе белый автофургон с логотипом стекольной фирмы, который стоял на этом месте весь вечер. Большие стекла, установленные снаружи на специальной раме, дребезжали на ветру, и Гомез время от времени становился за ними, чтобы укрыться от сильных порывов ветра.