Глава восьмая
ПЫЛАЮЩЕЕ ДЕРЕВО
У нас нет прямых свидетельств, которыми мы могли бы подтвердить свое повествование о том, что произошло затем в имении Дастыхов, когда советник юстиции притащил сюда своего потерявшего сознание брата. Луцку привела домой Лида. Лида, к счастью, пропустила все происшедшее, потому что бродила в полях за городом и произносила перед рябинами, тополями или березами монологи, до понимания которых, быть может, дорастет лет эдак через десять. На меже спокойно паслась кобылка, а так как между нею и девушкой была старая дружба, утвержденная многочисленными кусками сахара и ломтями хлеба, она послушно последовала за Лидой. Лида, естественно, отнеслась настороженно к тому, что Луцка, которая должна быть сейчас привязана к кормушке, гуляет одна так далеко от дома, и ее беспокойство все возрастало, по мере того как, проходя по улицам, она натыкалась на группки взволнованно переговаривавшихся людей, умолкавших при виде ее. Однако никто не подошел к Лиде и не рассказал, что у них стряслось, а она ни с кем не была настолько близка, чтобы спросить самой.
Растерянный и лепечущий что-то несуразное старый Балхан первый выбежал ей навстречу, когда она, ведя Луцку, вошла во двор. Он выпускал дым уголком рта, так что брызгала слюна.
— Пф, пф. Вот она где, длянь. Сблосила его и удлала.
Лида даже не успела ни о чем спросить его — старик приложил палец к губам и с чрезвычайно таинственным видом выловил из кармана своего длинного, не по росту, пиджака какой-то предмет. Он подошел к Лиде вплотную и раскрыл свою морщинистую грязную ладонь. На ней лежала раскрашенная птичка, в которой Лида узнала кукушку из часов в кабинете отца.
— Больсе не будет куковать, — сообщил ей дед восторженным шепотом. — Я свелнул ей сею, пока все были внизу.
Когда перепуганная Лида вошла в спальню родителей, местный врач уже осматривал так и не пришедшего в сознание помещика.
— Тяжелое сотрясение мозга, — констатировал он. — Череп цел, крепкий.
На лицах всех собравшихся написан один и тот же вопрос: «Ладно, череп в порядке, ну а внутри?»
Последующие дни принесли ответ, которого никто не ожидал.
Судья вызвал из областного суда заместителя и не отлучался от постели брата. А когда Пепек приходил в себя настолько, что начинал узнавать лица и видел, что рядом сидит Филип и держит его за руку, он долго молча всматривался в это осунувшееся лицо без очков и подрыгивающее от тревожного напряжения. И Пепек улыбался, глядя вполне разумным взглядом темных глаз, из которых исчезло мерцающее пламя беспокойства.