“Анна,
Кажется, я не смог вас убедить вчера. У меня к вам новое предложение. Помогите мне, и я отблагодарю вас щедрее, чем кто-либо в этом мире. Позабочусь, чтобы вы не знали бедности до конца дней. Если же и этого вам не достаточно, знайте: у меня есть вещь человека, который, по видимому, вам дорог. Мои маги изучили её и пришли к выводу, что по ней можно его призвать. Завтра вам представится возможность дать мне ответ - очень жду его.”
Жутких слов было достаточно. Приписки о том, что листок мне лучше сжечь и уж точно ни в коем случае не показывать Холаку - тем более! В груди похолодело, в висках застучало, но словно чтобы окончательно меня дожать, сбоку от строчек красовался рисунок.
Чья-то умелая рука вывела там знакомый мне до боли листок-сердечко.
Мой пропавший кулон. Подарок Дена.
Холак
Опустошение было, пожалуй, верным словом. Какое-то странное, всеобщее и гнетущее. С утра я не мог ни на чём сосредоточиться - слушал доклады вполуха, лишние полчаса потратил с Торном и по минуте вертел в руках каждое из принесённых писем, прежде чем вскрыть.
Бал намечался проблемным - таким и оказался. Даже превзошёл ожидания. Эррер решил выкачать из меня часть силы, и это было… неприятно. Разминка в магии сегодня далась со скрипом, мышцы ныли, пытаясь выбрать большее из осушенного резерва, и в свете предстоящего турнира это злило. Нет, всё не так плохо, справлюсь. Делвар приставал к девчонке - вот новость хуже. Но это всё блекло на фоне ответа Алтаря и того, что было до и после.
Я… могу разорвать связь со своим отражением, возможно, даже став сильнее. Казалось бы - великолепно, чего ещё желать? Но для этого нужно получить что-то от рыжей.
Узнать друг друга ближе, понять, перенять. Эта мысль казалась такой дикой, что хотелось остановиться. Выйти на воздух, постоять час-другой на холодном ветру, пока он не выморозит до костей, не выбьет из тела любую дурь. Но за окном, как назло, солнце.
Чему она может меня научить?
Нет, я вчера несколько раз думал, что ошибся на её счёт. Серьёзно ошибся. Сначала - когда она заговорила о своём мире, в каких-то понятиях и терминах, похожих на те, которыми сыпали учителя в академии. Затем - просто наблюдая, как она держится, отвечает на чужие вопросы, мои претензии - что угодно. Она совсем не та простушка, за которую я её принял поначалу, какими привык видеть большинство женщин вокруг. Чем она всё-таки занималась дома? Я так и не спросил, и сейчас не хотелось.
Видеть её - не хотелось.
Я старался быть с ней вежлив, сменил тактику, чтобы подобраться ближе не торопясь. И вчера вечером понял, что получаю удовольствие от нашей общей игры. А потом всё вышло спонтанно. Поцелуй - на который она ответила. Такой же дикий, как первый, даже лучше. Пробивающий до основания. Желание обхватить её, держать, бесконечно касаться - всё это снова ей нравилось. А секунды спустя - перепугало её до паники.