– Здравствуйте, мне нужен Кирилл Вишнев. Он сказал мне подойти к пяти вечера, я ведь не ошиблась квартирой?
– Кирюша скоро придет, – известила женщина. – Я открываю, входите.
Я зашла в подъезд и сразу устремилась к лифту. Дверь в сорок пятую квартиру была открыта, на пороге стояла низенькая сухонькая женщина лет шестидесяти – шестидесяти пяти. На ней был теплый халат, поверх которого накинута шерстяная кофта, а на ногах матери Кирилла были надеты теплые махровые носки. Несмотря на столь теплую одежду, женщина мерзла и зябко ежилась, хотя я не сказала бы, что было так уж холодно. Может, она болеет? Или просто не может согреться?
– Меня зовут Татьяна, и мне нужно проконсультироваться с Кириллом по поводу поездки в Южную Америку. Вы его мама, да?
– Да, Кирюша просил, чтобы я открыла, если к нему придут, – кивнула моя собеседница. – Вы уж извините, что так долго, я пока с дивана встала, пока дошла… Да вы проходите, не стесняйтесь! Меня Анна Семеновна зовут, Кирюша в аптеку пошел, а то у меня сердце что-то заболело. Вы его подождите, ладно? Хотите, я вам чаю налью горячего? На улице ведь холодно, вы, наверно, замерзли, пока до нас добирались…
Не перебивая бормотания Анны Семеновны, я разулась, засунула ноги в заботливо пододвинутые ко мне домашние тапочки и прошла за женщиной на кухню. Она поставила чайник, вытащила из кухонного шкафа какие-то вафли и печенья, поставила их на стол.
– Угощайтесь! – предложила она и поинтересовалась: – Вы чай черный или зеленый будете? Я черный не пью, у меня после него изжога. А вот Кирюша, наоборот, кроме черного никакой другой не воспринимает всерьез. Правда, у него этот черный как-то хитро называется – то ли массала, то ли матэ… В обычном магазине такой не купишь, он где-то заказывает.
– Да я любой буду, – не стала привередничать я. – Какой вы себе нальете, такой и мне.
Я сперва думала, что Анна Семеновна страдает заболеванием сердца, однако потом пришла к выводу, что ошибаюсь. У сердечников всегда имеется аптечка с необходимыми лекарствами на случай, если начнутся боли или приступ. А так как Кирилл побежал в аптеку за таблетками, можно заключить, что с сердцем у Анны Семеновны до недавнего времени все было в порядке, а боль возникла внезапно. Но за исключением того, что женщина казалась замерзшей и не могла согреться, выглядела она в целом здоровой. Я решила проверить свою догадку и осторожно поинтересовалась:
– Может, вам помочь чем? У вас ведь сердце больное, так суетиться нельзя.
– Тьфу-тьфу, но вроде раньше ничего такого не было, – проговорила Анна Семеновна. – Несмотря на возраст, у меня и кардиограмма в порядке была, и инфарктов, слава богу, не было. А вот вечером что-то колоть стало, давление нормальное, понервничала, видимо… Соседка вот недавно пришла, стала на детей своих жаловаться. Я за нее переживаю, представляете, взрослые сын с дочерью, а с матерью вообще не считаются! Грубят ей постоянно, никогда не зайдут проведать. Вот недавно дочь ее запретила Ире, соседке нашей, с внучкой видеться. Вроде бабушка плохо на ребенка влияет – балует постоянно, вредные сладости есть разрешает. Ну а как Иринке внучку не баловать? Она ее видит-то раз, от силы два в неделю, конечно, ничего не запрещает! А теперь и этого несчастную женщину лишили. Вот после рассказа Иры у меня сердце и разболелось. О своем тоже думаю – Кирюше-то скоро тридцать пять лет будет, а семьи нет, детей тоже. Боюсь, помру я, а внуков так и не понянчу.