Любовь, пожалуй, самое широко используемое и сильное слово в любом языке. Мы пишем о любви книги всех жанров и слагаем поэмы. Поем и молимся. Развязываем войны (помните Елену Прекрасную?) и воздвигаем памятники. Даже такие, как Тадж-Махал. Наши сердца замирают от счастья в ответ на признание в сокровенных чувствах и разбиваются на тысячи осколков от «Я больше не люблю тебя». Мы говорим и думаем о любви всегда и везде.
Но что это такое?
Ученые и лирики, теоретики и практики столетиями бились над точным определением. Некто хладнокровный посчитает любовь взаимовыгодным союзом, сделкой, основанной на принципе «ты мне – я тебе». Другие отводят большую роль истории. Для них любовь – это устоявшаяся в обществе сентиментальная традиция, восходящая к французским менестрелям XIII века. Для биологов и антропологов это эволюционная стратегия, призванная обеспечить передачу генов и выращивание потомства.
Но для большинства людей любовь всегда была и остается загадочным, необъяснимым чувством. Этот феномен можно описать, но ему никак не удается дать определение. В далеком XVIII веке Бенджамин Франклин, ученый-энциклопедист, толковал любовь лишь как «изменчивую, преходящую и нечаянную». Двумя веками позднее Мэрилин Ялом в своем научном труде, посвященном истории замужества, признала поражение и описала любовь как «пьянящую смесь секса и эмоций, которой никто не может дать определения». Трактовку моей матери – английской официантки «пять минут баловства» я считаю столь же меткой. Разве что чуть более циничной.
Тем не менее мы не можем больше говорить о любви как о некой таинственной, мистической силе, не поддающейся пониманию. Она играет слишком важную роль. Хорошо это или нет, но в XXI веке любовные отношения стали главным аспектом эмоциональной жизни людей.
Одна из причин – в возрастании социальной изоляции. Роберт Патнэм в книге «Боулинг в одиночку» говорит, что все мы несем критические потери «социального капитала». Этот термин в 1916 году придумал педагог из Виргинии, который описывал постоянную помощь, заботу и сочувствие среди соседей. Большинство живут вдали от таких поддерживающих сообществ – родительского дома или друзей детства. Наши рабочие дни все длиннее, командировки все дальше, а возможностей завести близкие отношения в таких условиях все меньше.
Чаще всего мне приходится работать с партнерами, живущими в «сообществах» из них двоих. Большинство принявших участие в опросе Национального научного фонда США в 2006 году отметили заметное сокращение числа их близких, доверенных лиц. И все больше опрашиваемых признают, что таких людей в окружении попросту нет. Как выразился ирландский поэт Джон О’Донохью, «огромное свинцовое одиночество опускается на людей, как леденящая зимняя стужа».