Закончив, видимо самое длинное сочинение в своей жизни, прапорщик перевел дух и облегченно спросил:
— Ну, я побежал?
— Давай, только быстро, а я пока почитаю, что ты написал, — ответил ему Игорь и взял в руки исписанные листы.
Прапорщик вскочил со стула и пулей выскочил из кабинета.
Чернов начал читать новоиспеченный документ. Почерк у Поливоды не выдерживал никакой критики, но суть понять было можно. Оказалось, что свой «бизнес» он начал 2 года назад с поездки в поселок лопарей — охотников Имандру. Между ними происходил взаимовыгодный обмен — за каждую шкурку Поливода отдавал от 10 до 20 патронов. Дальше он расписал целый лист расценок стоимости охотничьих трофеев в зависимости от количества патронов. Однако, самое интересное он изложил в завершении своей исповеди. Он указал, что периодически, когда не имел возможности выехать за пределы гарнизона, продавал патроны капитану Козаку, который занимается зимней охотой и имеет карабин.
Чернов вытащил из стола списки охотников, которые недавно выдавал за объяснительные записки против Поливоды, и стал искать капитана Козака. Однако, среди охотников полка офицера с такой фамилией не было. Не оказалось его и в списках личного состава. Игорь хотел позвонить в отдел кадров, но в кабинет буквально ворвался Поливода с брезентовой авоськой в руках.
— Вот, — положил на стол свою поклажу прапорщик, — Здесь 300 штук. Все что смог сэкономить на последних стрельбах.
— Хорошо, потом пересчитаем. Ты лучше скажи, кто такой капитан Козак, о котором ты пишешь? — не отрывая глаз от списков, спросил Чернов.
— Как кто? — удивился Поливода, — штурман экипажа второго вертолетного полка. Он раньше служил у нас, но потом его перевели с корабельных вертолетов на Ми-8.
— А какой у него карабин? — поинтересовался Игорь.
— Я не знаю, он мне его не показывал, но говорил, что патроны нужны ему для охоты на крупного зверя.
— А какими шкурами он с тобой рассчитывался? — не унимался Чернов.
— Обычно он рассчитывался деньгами, но иногда и шкурами, если таковые были на момент обмена. Обычно давал оленью, реже волчью, но чаще рассчитывался заячьими или лисьими, хотя, бывали случаи, что и песцовыми.
— Ладно, пиши мне добровольную сдачу патронов, и укажи, что по невнимательности пропустил отдельные ячейки в ленте боезапаса, а я пока пересчитаю их количество, — сказал Игорь, высыпая содержимое сумки на стол.
— А что теперь будет с моей явкой, — осторожно спросил Поливода, — я ведь чистосердечно во всем признался и все патроны сдал?
— У меня в сейфе пока полежит, там же даты нет, — ответил Чернов, продолжая пересчитывать боеприпасы.