Труп старика лежал на полу, остро вздернув подбородок вверх. В уголке беспомощно раскрытого рта запеклась черная кровь. Сморщенные веки, покрытые россыпью коричневых родинок, были прикрыты. Кирилл вздохнул и присел рядом, напротив Милованова, не став протягивать руку. У Георгия, копошившегося в задранной до груди одежде покойника, ладони были упакованы в перчатки, неизвестно еще, куда он их до того совал. Милованов поглядел на Кирилла из-под кустистых бровей и кивнул.
— Здорово, Жор, — вздохнул Кирилл. — Опять мы с тобой встретились.
Опять, это значило второй раз за сутки. Буквально вчера пришлось ворочать труп бомжа, при этом совершенно непонятно, зачем на него дернули начальника убойного. Труп на первый взгляд оказался некриминальным, мало ли их замерзает по синьке на трубах? Милованов долго ругался и осматривать бомжа на месте отказался, велел тащить к себе в морг.
— Так уже четвертый раз на неделе, Кирюша, — ласково прожурчал Милованов. — И кабы по какому приличному поводу. Так нет же, снова у хладного тела клиента, и вообще не эстетического.
— Будто бы жмуры могут быть эстетическими, — фыркнул Кирилл.
— Могут, Кирюша, могут. Надо находить прекрасное во всем. Вот выбрал я себе, прости господи, такую профессию, что же мне, на все с отвращением глядеть? Не согласный я. Потому во всем стараюсь видеть светлое. Сегодня вот клиент неэстетичный, зато место какое приятное. Сколько вокруг красивеньких финтифлюшек, любо-дорого глядеть… — судмедэксперт картинно вздохнул и вдруг доверительно добавил: — Я, кстати, кое-что глянул, очень дорого… Ты бы с описью не затягивал, как бы к ручкам чужим не прилипло чего. Я тут половину бригады не знаю. Что за люди, откуда пришли? Тя-якучка у нас, Кирюша, ой кака страшна у нас тякучка…
Кирилл фыркнул, а потом рассмеялся: настолько интонационно точно Милованов воспроизвел фразочку из знаменитой комедии. Отсмеявшись, он деловито спросил:
— Клиент сам помер, или помог кто?
— Помогли однозначно, — равнодушно ответил Милованов. — Рана характерная, подозреваю, что перелом основания черепа, и, судя по характеру раны, нанесена сверху тупым твердым предметом. Я кое-что упаковал, но, думается мне, что орудие убивец с собой унес. Видишь, куда его тюкнули?
Кирилл посмотрел на рану и покивал.
— Скорее всего, мужик бил, примерного твоего роста. Ну или деваха-баскетболистка, силушкой не обделенная. Марья Моревна какая-нибудь.
Кирилл поглядел на щуплую блондиночку, всхлипывающую в уголке, прикинул, что на богатыршу она не тянет, и безнадежно переспросил: